Кабы не радуга. Борис Херсонский

      Вагончики фуникулера, красно-желтые, еще те,

      бельгийские, открытые, на манер дачной беседки,

      катают деток на такой высоте,

      что с земли не видать, куда укатили детки.

      Разве только в бинокль театральный смотреть,

      или в трубу подзорную, раздвижную,

      разве только медный чайник на примусе разогреть

      или купить по случаю машинку "Зингер" ножную.

      Плюс керосин в канистре, если отключат свет.

      Прикрутить фитиль, чтоб расходовать понемногу.

      Плюс приличный костюм в чемоданчике на случай,

      если придет ответ

      на все вопросы, с которыми обращался к Господу Богу.

      Школьный двор. Как положено, во дворе

      ученики-мученики выстроены в каре,

      что полк на плацу. С полками жить – по-полчьи выть.

      Мальчики вырастут – будут шпионов ловить,

      охранять границы, тюрьмы и все такое,

      давать отпор врагу железной рукою,

      пить горькую. Забивать косяк на пустыре.

      А пока стоят в каре на школьном дворе.

      Барабан отбивает морзянку: точка-точка-тире.

      Выпускник-дылда идет, глядя вниз и вперед,

      у него на плечах первоклассница. Маленький рот

      сжат и сосредоточен, передничек с кружевами

      поверх платья. Кумачовый плакат со словами

      о книге – источнике знаний на серой глухой стене.

      Источник знаний течет широко по нищей стране,

      впадая в Каспийское море, с Волгою наравне.

      Выпускник-дылда идет. Ладони его

      придерживают коленки девочки. Ничего,

      все скоро кончится. Сияют белые банты

      и медные трубы, наяривают музыканты,

      им сегодня еще успеть хоронить гэбэшного генерала,

      там тоже цветов завались и народу будет немало.

      А девочка держит в руке колокольчик, и он

      молотит-колотит, в ушах отдается звон.

      Директор в военной форме, даром что без погон.

      Белые нитяные чулочки. Босоножки, из них торчат

      пальчики. Девочке тоже нянчить внучат,

      тянуть до пенсии, ставить подпорку

      под веревку с бельем, размачивать корку

      в молоке, лежать под простыней с застывшим лицом,

      рядом с погибшей страной – и дело с концом.

      А пока директор толкает про девятнадцатый съезд.

      Колокольчик колотит-молотит. Как им не надоест?

      Родство горних сфер и горных пород

      в курсе занимательного богословия за живое берет.

      Охромевший архангел, крылатые бунтовщики,

      археологические находки, упакованные в ящики.

      Руины цивилизации – как царствие внутри нас,

      павшее при восстании мощных телесных масс.

      Слой жировой возрастает по мере приближения холодов.

      Детей приглашают к столу – ужин готов.

      Ужин дымится, блюдо стоит на столе,