Обреченный на скитания. Книга 5. Сергей Мясищев
собиралась на пикник. Очень уж она ухоженная и приглаженная, но тоже явно поправившаяся в определённых местах.
Слева – пластуны во главе с Хисием. Сдал, однако, старый воин. Идар, Галаш и Улас подтянуты, по-военному собраны. Справа – мастер Юл. Вот уж кого не ожидал тут увидеть, так это его.
Всегда стеснялся таких массовых встреч. Как-то неловко себя чувствуешь, тем более, когда все твои женщины собраны в одном месте. Но недаром говорится: не знаешь, как разрешить проблему, встань в сторонку, пусти ситуацию на самотёк и посмотри, куда это выведет.
– Всем привет, – проговорил я.
Ко мне сразу же подошла Зула, молча поцеловала и, прижавшись, застыла. Я обнял её за плечи.
– Не пугай нас так больше, – прошептала она.
– Я не нарочно.
– Я знаю. Ты нам нужен живой, – девушка отстранилась.
– Он толкается, – улыбнулся я и ещё раз прижал к себе орчанку.
– Радуется, – шмыгнула носом она.
– Боже правый, как же я соскучился, – я ещё раз поцеловал девушку.
– Я тоже…, – Зула отступила в сторону, уступая место Милёнке. Та по своему обыкновению выцеловала мне все лицо:
– Саш, нельзя же так, – заглянула она мне в глаза, – мы же волнуемся.
– Я вас тоже люблю, – улыбнулся я. Друидка встала на цыпочки и, прижавшись ко мне, шепнула на ухо:
– У меня тоже толкается, чувствуешь?
– Ага, – я чмокнул девушку в щеку, – вы у меня такие активные!
– Все в папу, – друидка просто сияла. Она всегда была падкой на комплименты.
А вот Марианна меня несколько удивила. Одета графиня была в брючный костюм, больше подходящий для езды на лошади. В её интересном положении это было явно перебором. Хотя, может, ей нравится выставлять свой животик всем на обозрение. Не знаю. Этих женщин не поймёшь.
– Муж мой, – заговорила Марианнка, – я очень рада, что все сложилось благополучно…
– Мариш, ты что, перегрелась на Ясмине?
– Со мной все в порядке, – удивлённо отозвалась девушка, – я в холодке сидела. И кроме того, я использую крем. Мне его Милёнка делала…
Я шагнул вперёд и осторожно, но настойчиво прижал Марианнку к себе, и крепко поцеловал в губы. Та вяло сопротивлялась. Потом немного отстранилась и прошептала:
– Алекс, мы же на людях. Ну, перестань… Неудобно же!
– Это не люди, – громко сказал я, – это твоя и моя семья. Почувствуй разницу! Здесь некого стесняться, – и наклонившись, шепнул, – как же хочется снять с тебя штанишки и отшлёпать по голой попке!
Мне показалось, что я кожей почувствовал, как она покраснела. Жеманно отстранившись, Марианка проговорила:
– Алекс, ну право слово! – и это все на фоне того желания, которое потоком шло от неё. Вот такие они, женщины! Говорят одно, делают другое, а чувствуют третье!
Намин, подошла по-деловому, чмокнула в щеку и негромко сказала:
– Выбери время переговорить со мной.
– Хорошо.
Я