Аморальное поведение. Когда есть те, на кого можно положиться. Екатерина Мельникова
булочкой с маком. Почему-то Степа был уверен, что эти двое подружатся (среди баб, да еще баб в возрасте, общаться в этой школе им больше не с кем), а любимой темой их сплетен станет несносный Кипятков. Надо сказать, смотрелись мужчины в одной компании довольно обыденно и при этом странно – на фоне Кучерова физрук терялся и выглядел каким-то потасканным и неопрятным в своих трико, мятой футболке и с темной щетиной на лице. Он терялся даже несмотря на свое необычное имя – его звали Вилен Анатольевич.
Краем глаза Степа также увидел, что Лали на него смотрит. Вот чей взгляд никогда не нес собой неодобрения – она смотрела на него как друг, без слепого восхищения, а просто. С сознательной любовью. Мальчик перестал смеяться и смущенно опустил голову, а потом незаметно подмигнул подружке.
Вторым уроком выдалось чтение. Ярик и Степа принялись активно листать учебник, чтобы найти, на какой странице им надо было прочесть и пересказать биографию.
– Идешь сегодня со мной и пацанами за школу? – шепнул ему при этом Ярослав.
– Нет. Сегодня приезжает дед. Не хватало, чтобы от меня воняло. Чо нам задали-то? – Степа оглянулся на вторую парту первого ряда и посмотрел на девочку. – Лали, какая страница?
– В самом начале после введения.
– Кипятков пойдет отвечать. – Громко произнес Дмитрий Валерьевич, усаживаясь в свое кресло, и Кипятков вздрогнул всем телом вместе со стулом. Голос учителя нес угрозу с примесью язвительности. Создалось впечатление, что Кучеров знает – Степа ничего не учил, и ему было интересно посмотреть, как тот выкрутится. – «Двойку» по математике он уже получил, сейчас посмотрим, приготовил ли он хотя бы заданный на дом пересказ.
– Кто, я?
– Именно ты. Марш! – учитель погнал его к доске кивком головы.
– А можно повторить? – напрягся Степа.
– Нет. Рассказывай, что помнишь.
– Давай, Стефан! – поддержал кто-то из мальчишек с последних парт.
Эта поддержка оторвала мальчика от стула и понесла прямо к месту казни… то есть, к доске. Степа вздохнул, перекрестился – и даже не один раз. Все засмеялись. Учитель сделал замечание классу. Зависла тишина.
Еще с дошколенка у Степы выработался принцип: выходить отвечать, даже если ничего не знаешь. Придумывай заранее или на ходу – не важно, главное говори.
Он прочистил горло.
– Федор… Иванович… эээ… – Степан почесал макушку, – Чукча!
Дмитрий Валерьевич строго оглянулся на ученика, нахмурившись от громкого смеха детей. Это заставило Степу произнести настоящую фамилию, да побыстрей.
– Ой, Тютчев. Иван Федорович родился в одна тысяча восемьсот… каком-то там году. Он прожил интересную жизнь! В возрасте шестнадцати лет он стал печататься в модных глянцевых журналах. Профессионалы говорили, что у него отличные данные! У него сразу появилась куча фанатов по всему миру. Его отцу (уже не помню, как его звали), не нравилась ранняя самостоятельность сына, отчего он все время на него наезжал. Юному