Горькое молоко. Золотой брегет. Тюремный шлейф. Владимир Козлов
всё, чем я тебя могу угостить. Больше ты с моих рук ничего не заслуживаешь. И как тебе в голову Монтёр пришло, что я с тобой буду пить? Ты же на зоне и рядом со мной не стоял. В прачке работал, штанишки стирал, разношёрстной лагерной публике, а там были и авторитеты и мужики и козлы и даже извращенцы с голубеньким цветом.
Монтёр понял, что его опозорили при дружках, и сквозь зубы процедил:
– На грубость нарываешься, законник? Я тебе объявляю Пат! Ни бежать, ни идти тебе не куда.
– Не я на грубость нарываюсь, – поставил бутылку на стол Иван, – а ты ищешь себе приключений на свой худосочный зад!
…Беда взял в руки спортивную сумку. Решительно отстранив Монтёра, он направился к выходу. В это время объявили посадку. Он шёл по многолюдному переходу, когда почувствовал острую боль в бедре и тёплое ощущение стекающей по ноге крови. Он обернулся, то увидал, только убегающую спину парня в зелёной куртке и серую кепку. Лица его он не видал, – но это был не Монтёр. Иван похромал до поезда, придерживая рукой, место, откуда у него сочилась кровь. В вагоне он вытащил футболку и перевязал рану, но кровь сочиться не переставала. Иван чувствовал, что силы покидают его, прилёг на полку и сразу поплыл. Он провалился в неизвестность. Очнулся он в больничной палате:
– Оклемался? – спросила его медсестра.
– А где я есть? – спросил он.
– В больнице города Сызрань. Рана у тебя не опасная, но ты много крови потерял. Лежи и не волнуйся. За тобой скоро приедет жена. Она уже звонила. Просила передать, что выехала на машине с твоим крёстным. А в коридоре всю ночь дожидается следователь из милиции. Всё ждал, когда ты придёшь в себя.
Иван вспомнил буфет. Встречу с Монтёром, а затем острую боль в ноге и убегающую спину, исчезнувшую в толпе.
Следователю он ничего не сказал, кроме того, что приехал на футбольный просмотр, с другой области. Никого в этих местах не знает, и что нож получил в переходе возможно по случайности. Но следователь ему не поверил:
– Случайно ножи не вонзают, – сказал следователь.
– Я имею в виду, что меня могли перепутать с кем – то. Обознались и пырнули. Я вам помочь ни чем не могу. Народу много шло на посадку. Я никого не видал, – отмежевался он от следователя.
После обеда в белом халате появилась Манана.
Она обвила голову Ивана и прижалась к его щеке:
– Зачем, ты поехал сюда? Ты же не собирался играть в этой команде?
– Для самоутверждения и проверить свои силы, – ответил он.
Иван лежал бледный и был очень слаб. Губы его еле шевелились.
– Ну и как, самоутвердился? – спросила она.
– Да, и удачно. Мне предложили место в команде. – Он тяжело вздохнул. – Я попросил, чтобы вопрос о моём зачислении оставили открытым до начала сезона.
– Никуда больше я тебя от себя не отпущу, – строго сказала Манана.
– А ты зачем приехала сюда? Дорога дальняя, а тебе рожать скоро.
&nbs