Охватить всё. Поиск. Виктор-Яросвет
не помнишь?
– Нет… – в душе у Елисея только омерзение и ненависть к себе.
– Вырвала тебя из этой обители разврата.
– А ты не из этой обители?.. и я?.. разве не мы её создали?.. Всю деревню трясёт от наших похождений.
Люда промолчала, задумавшись о чём-то. Немного погодя, встала и стала одеваться. Он видел, как она неохотно прикрывает своё нагое тело… почему?.. потому что хороша?.. Женщина будто почувствовала его немой вопрос, наклонилась и поцеловала нежно. Халат был не застёгнут, и он просто уткнулся в её чарующие груди, как младенец… хотелось плакать и больше ничего.
– Ты появился и всем, кого встречаешь, даришь свободу, необъятность…
– Распущенность, разврат, измену… – перебил Людмилу Елисей.
– Наверное – не возражала Люда, – но, видимо, пока мы так свободу понимаем.
– Вы? Может ты?.. и я… – но не хотелось продолжать, просто спросил: – а ты почему спишь на полу?
– Так выгнал ночью…
Елисей смутился, даже покраснел, пробурчал невнятно:
– Чё послушалась?.. выгнала бы, да и всё меня, твой ведь дом.
Но Люда будто забыла сразу, о другом заговорила:
– Тебя вчера мужики искали.
– Зачем?
– Зарубить грозились, искали-и…
– Искали, значит, не хотели зарубить, искали, значит, найти боялись… – философски сделал вывод Елисей.
Он поднялся, стал быстро одеваться. Надо было ещё домой заскочить, успокоить родителей и топать на работу.
– Ты всё-таки осторожней. На тебя и так смотрят, как на самого страшного врага. Ты ко мне приходи, я разведёнка, обласкаю, накормлю и напою.
Елисей будто внимания не обратил на её слова. Её глаза и так всё выражали. Не понимал, за что к нему внимание такое. В её глазах светилась просьба, она боялась потерять то состояние свободы, что он ей подарил.
– Говоришь, дарю свободу, а сама готова быть рабыней.
– Только у тебя. Мне ничего не надо, только те мгновенья, что дарить умеешь. Хватит мне. Пусть будет, сколько будет.
– Странно!.. обычно замуж все желают выйти, даже от мужей сбежать готовы… или не достоин я?
– Достоин!.. ты достоин королевы, только знаю я, что для тебя важней свобода… даже важней любви, потому и хочу поймать хоть то, что успеваю.
– Умна!.. Приду вечером, раз объяснения не требуешь моих поступков.
– А если бы потребовала?.. – в надежде смотрела на него.
– Я сам не знаю, потому и объяснять не стану.
За разговором Елисей оделся незаметно, встал, ей помог подняться, как-то грустно посмотрел:
– Пойду я, Люда.
Перед выходом остановился и спросил:
– Как думаешь, почему меня мужики не жалуют?.. не все же жёны купаться ночью ходят… – он улыбнулся как-то загадочно, – ты ведь женщина, знать должна.
Люда посмотрела на него по матерински, да и так была старше лет на пять…
– Скажу,