От царей до секретарей и дальше. Единый учебник истории России глазами поэта. Олег Львович Бушуев

      Иван был хан скорей, чем император,

      Как звался Дмитрий, а потом и Пётр,

      Который был лишь только реформатор

      Земель, что Грозный в кучку соберёт.

      И так, Орды обломки подбирая,

      За стенами московского Сарая

      Орду московскую он основал,

      И тоже цесарём себя назвал.

      Так мы и хана раньше называли,

      Не потому ли мы царей своих

      В одежды прежних ханов одевали,

      На трон венчая ханской шапкой их.

      Рим в мыслях вечно путая с Ордою,

      И шапку Мономаха с шапкой тою,

      Что князю хан когда-то подарил,

      Теперь над нами русский царь царил,

      То истребляя гордых новгородцев,

      То населенье Пскова и Твери…

      Не сами ли, уже без инородцев,

      Родной славянской кровью топоры

      Свои мы обагряли хуже ханов,

      И до сих пор всё кровоточат раны

      Междоусобиц, бунтов и расправ,

      Уж лучше иго, или я не прав?

      А что в патриотизме нашем смысла,

      Когда им злую защищают власть,

      Что как на тонком волоске повисла

      И уж должна вот-вот позорно пасть,

      Храня патриархальную отсталость,

      Что от Орды в наследство нам осталась,

      Вериги, тиранию, и ярмо,

      И стойкой твердолобости клеймо.

      И вот Россия под Иваном Грозным —

      Патриотизма прочный бастион.

      Свобода? Что вы? – это несерьёзно,

      Привычней гнёт, хотя и тяжек он.

      Вот древний Псков, войска и горожане

      Свои нечеловеческие раны,

      Свою нечеловеческую боль

      Превозмогают, чтоб закрыть собой

      Полякам ненавистным путь в Россию.

      Хотя не верю я в патриотизм,

      Но знаю только, что им всем грозило:

      И так, и так свою отдали б жизнь.

      «Так пусть уж будет лучше без позора!»

      И потому они легли за город.

      И что же, сделала из них рабов

      К Отечеству священная любовь?

      Ну, а народ? Он и не ведал словно,

      Что не было у Грозного царя

      Как у пришельцев в жилах русской крови:

      Он был полуполяк, полуваряг,

      И не любил Россию он нисколько,

      Хотел царить лишь над страною только,

      И занят был лишь думою о том,

      Как, впрочем, красные вожди потом.

      Так что же сделать, чтобы непременно

      Рабы всегда покорны были вам?

      Запачкать их уничтоженьем пленных

      Иль зверствами к занятым городам,

      Использовать террор, заградотряды?

      В боях погибнуть все чтоб были рады

      За Богом им назначенную власть,

      Не важно, как она бы ни звалась.

      Чем злей и отвратительнее иго

      Своих царей, хозяев и господ,

      Чем неподъёмней на ногах вериги,

      Тем наш патриотичнее народ.

      Зачем патриотизмом называют,

      Террор и зверства власти прикрывая?

      Ни