Любовь и смерть в прямом эфире. Наталья Андреева
тоже противник феминизма?
– Я противник грязных тарелок в раковине и манной каши с комками.
– Можешь у меня дома вообще больше не появляться!
– Милая, тогда тебе светит к сорока пяти годам превратиться в это. Внимание на экран.
Люба бросает трубку. Нахал синеглазый! Погоди, ты еще ко мне придешь! Она почему-то уверена, что добром эти перепалки участников игры на вылет не кончатся. Несколько недель взаперти и без дела! Сплошные словесные баталии! На стену можно полезть! Держись, Люсенька!
Люба заинтересованно глядит на экран: на кухне теперь все женщины, кроме Виолетты. Та появляется при полном параде, с прической и вечерним макияжем, на каблуках, и тут же натыкается на злой Люськин взгляд:
– Прислуга здесь по штату не предусмотрена. Еще раз не примешь участие в готовке, останешься без завтрака, обеда и ужина.
– А я не ем макароны-ы, – томно тянет Виолетта, – и вообще, я на жу-уткой диете. Могу вообще ничего не есть.
– Меньше проблем, – пожимает плечами Люська и добавляет: – Чао, бэби! Пойдите развлеките мужчин и ложитесь спать на голодный желудок.
– По-моему, здесь все общее, – огрызается Виолета и тянется к пачке печенья.
– Это же куча калорий! – одергивает ее Апельсинчик. – Верная дорога с подиума на грешную землю! Положи на место! Тебя видят твои продюсеры!!!
– А что, фруктов здесь нет? – тут же отдергивает руку Виолетта.
– Зимний сад прямо под окном, – фыркает Люська. – Пойди да сорви.
– Девочки, не надо ссориться! – примирительно говорит Серафима Евгеньевна. – И вообще, можно установить дежурство на кухне.
– Зачем, если кого-то из нас после первой недели здесь уже не будет? – философски замечает писательница-феминистка.
– Ну, хотя бы на неделю, – разводит руками Серафима Евгеньевна.
– Что, женщины, ужин уже готов? – деловито интересуется инженер Суворов, заглядывая на кухню.
– Не женщины, дамочки, – поправляет его пенсионер Кучеренко.
– Синьоры! – красиво округляет рот Сеня Сайкин, тоже сунувшись в кухню.
– И сеньориты, – тут же встревает Виолетта. – Я, между прочим, еще не замужем.
– Вы как хотите, а ко мне прошу обращаться госпожа Залесская, – замечает феминистка.
– А мне все равно, – вздыхает Серафима Евгеньевна. – Я привыкла и к гражданке, но старинные обращения «барыня» и «барышня» это как-то правильно, по-русски. И вообще пора возрождать наши старые обычаи, наши…
– Давайте, мужики, тащите в гостиную тарелки, – Люська сует емкость с нарезанным хлебом ближайшему к ней пенсионеру Кучеренко, а Люба замечает, что самые молчаливые здесь Градов и Зося. Или у них главные козыри припрятаны в рукаве? Иначе как они собираются поднимать свой рейтинг? Тут их обоих даже безнадежный Кучеренко обскакал.
Дальше ужин. В принципе телевизор можно уже выключать. Сейчас участники игры начнут рассказывать свои биографии, а они в подробностях есть на сайте.
Не ошиблась: вот оно, начинается. Первой солирует Серафима Евгеньевна, видимо, возможность