Ордынский период. Лица эпохи. Г. Б. Ярославцев
его страны в Отрар не прибыли купцы…» Средневековой арабский летописец Ибн ал-Асир повествует о последующих событиях так: «Их царь, зовущийся Чингисхан… отправил группу купцов с большим количеством слитков серебра, бобровых мехов и других товаров в города Мавераннахра Самарканд и Бухару, чтобы они купили для него одежду для облачения. Они прибыли в один из городов тюрков, называемый Отрар, а он – крайний предел владений хорезмшаха. Там у него был наместник. Когда эта группа [купцов] прибыла туда, он послал к хорезмшаху, сообщая ему об их прибытии и извещая о том, что они имеют ценного. Хорезмшах послал к нему [гонца], приказывая убить их, забрать все, что у них было, и отправить к нему. Тот убил их и отправил то, что они имели, а было много всякого [добра]. Когда [их товары] прибыли к хорезмшаху, он поделил их между купцами Бухары и Самарканда, взяв себе восьмую часть».
Руины древнего Отрара
Как свидетельствует Рашид ад-Дин, «один из (купцов), хитростью убежав из тюрьмы, скрылся в глухом закоулке. Когда он узнал о происшедшей гибели своих товарищей, он пустился в путь, спеша к Чингисхану. Он доложил (ему) о горестных обстоятельствах других (купцов). Эти слова произвели такое действие на сердце Чингисхана, что у него не осталось больше сил для стойкости и спокойствия. В этом пламенном гневе он поднялся в одиночестве на вершину холма, набросил на шею пояс, обнажил голову и приник лицом к земле. В течение трех суток он молился и плакал, (обращаясь) к господу (Всевышнему Тэнгри), и говорил: «О, великий господь! О, творец тазиков и тюрков! Я не был зачинщиком пробуждения этой смуты, даруй же мне своею помощью силу для отмщения!» После этого он почувствовал в себе признаки знамения благовестия и бодрый и радостный спустился оттуда вниз, твердо решившись привести в порядок все необходимое для войны».
Таким образом, недальновидная политика и вероломство хорезмшаха подтолкнули Чингисхана к более решительным действиям на западных рубежах своего улуса, форсированной подготовке своей армии к походу в Среднюю Азию.
Монгольский дирхем. 1221 год
Накануне похода на державу хорезмшаха Чингисхан на Великом хуралдае 1218 года) «снарядил и наставил своих сыновей, великих эмиров, нойонов и тысячников, сотников и десятников». Очевидно, что «руководящие наставления», которые тогда Чингисхан «дал всем», касались не только предстоящего похода на державу хорезмшаха, но и идеологии его кочевой империи, тэнгэризма, которая должна была стать идейной основой всех последующих политических и военных действий Чингисхана и его преемников.
Рашид ад-Дин в своем «Сборнике летописей» засвидетельствовал, как доктрина тэнгэризма во время похода против державы хорезмшаха воплощалась в жизнь посредством «открытой или гласной дипломатии» Чингисхана: «Затем Чингисхан выехал из города (Бухара). Он заставил явиться все население города, поднялся на мимбар загородной площади, где совершаются общественные