.
до порта Ребуль постарался объяснить, отчего покупка дома во Франции такое затяжное и утомительное дело.
– Французы становятся очень недоверчивыми, когда дело касается бизнеса и особенно когда совершаются сделки с недвижимостью. И по-моему, их нельзя за это упрекать. У каждого старого дома есть своя история, и здесь вполне обычное дело, когда вдруг выясняется, что одна из комнат, или сортир во дворе, или часть сада до сих пор принадлежит какому-нибудь дальнему родственнику, который может доставить неприятности. Понятно, что все это необходимо предусмотреть и решить по закону. Однако не меньшую роль играет и любовь французов к бюрократии. Мы можем сколько угодно всплескивать руками и ругать ее, но в итоге с нею миримся. Мне кажется, она действует на нас успокаивающе. Дело, решившееся просто и быстро, вызывало бы сильные подозрения.
Ребуль вел их по Портовой набережной, пока они не оказались перед ничем не примечательной дверью, темно-зеленой, утопленной в нише, со скрытым в стене переговорным устройством.
– Пришли, – сказал Ребуль. – Как видите, хозяева полагают, что вполне могут обойтись без рекламы – за исключением самой лучшей, что передается изустно. Почти все, кто сюда приходит, – завсегдатаи, это место больше похоже на клуб.
Он нажал на кнопку, пробормотал свое имя, и дверь, открываясь, щелкнула.
Лестничный пролет привел их в узкий, за литый солнцем ресторан. В конце просматривалась кухня, отделенная от обеденного зала стеклянной перегородкой. Оставшиеся стены были посвящены памяти популярного марсельского писателя и кинорежиссера Марселя Паньоля. Гигантские черно-белые фотографии великого человека и знаменитые сцены из его фильмов перемежались афишами: «Манон с источника», «Фанни», «Жан де Флоретт», «Жена булочника» и полдюжины других.
– Дайте-ка угадаю имя шеф-повара, – сказала Элена. – Марсель?
Ребуль заулыбался и покачал головой:
– На самом деле Серж. Однако Паньоль его главное хобби. А вот и его прелестная жена.
Молодая женщина с веером меню, широко улыбаясь, прошла между столиками, чтобы встретить гостей.
– Жюли! – произнес Ребуль.
– Франсис! – отозвалась Жюли.
Объятия, поцелуи и комплименты сменились представлением гостей, после чего Жюли провела их через зал на террасу. Здесь было всего с дюжину столов, и открывался один и тот же захватывающий вид: корабли в Старом порту, сверкающая вода, а на гребне холма вдалеке – колокольня и золоченая статуя Мадонны с Младенцем, вен чающая Нотр-Дам-де-ла-Гард, великолепную базилику, построенную в 1864 году на фундаменте крепости шестнадцатого столетия.
Ребуль уселся и поднял бокал-флюте с шампанским, которое явилось как по волшебству.
– Во всех отличных ресторанах, – начал он, – одна из лучших закусок – предвкушение. Бокал напитка, охлажденного и восхитительно вкусного, меню, полное соблазнов, приятная компания – нет более действенного способа привести свои вкусовые рецепторы