Птенцы «Фламинго». Инна Тронина
портретом сына. Она и сейчас стоит в моём серванте. Обычно погибших при подобных обстоятельствах запрещают кремировать – может потребоваться эксгумация. Но Хуторов с лёгкостью обошёл и этот запрет. Я не успела ахнуть, а Эдика уже сожгли в крематории, прах выдали Саркису. Много лет назад я поклялась, что предам урну земле лишь после того, как подохнет убийца. Глаза моего ребёнка следят за мной всё время, и я постоянно помню о том, что должна сделать. На это уходит масса сил и средств. Я владею двумя мебельными салонами и одним магазином одежды. Почти все средства уходят на… – Фаина запнулась. – Ну, вы поняли. Правда, об этом никто не знает. Для светской тусовки я – бизнес-вумен со всеми положенными атрибутами. Приходится посещать рестораны и казино, фитнесс-клуба и презентации… Только нескольких любовников у меня нет, даже одного не смогла завести – нанимаю мальчиков из эскорт-службы. Но без интима… Когда становится совсем тошно, сажусь на домашние тренажёры. Велосипедные, гребные, эллиптические, беговые – они помогают мне израсходовать накопившуюся ярость. Мне делали предложения руки и сердца многие, но я не имею права, не отомстив, перелистывать эту страницу своей судьбы. Только после, если будет желание… Володя, я очень на вас надеюсь! Очень!
Фаина вытирала глаза платочком и думала, что им давно пора уезжать. Силы внезапно оставили её, и захотелось вернуться в Москву, запереться в спальне, накрыться с головой одеялом. Вроде бы Звягина уговорили, и теперь от самой Фаины ничего зависеть не будет. Борис Михайлович и Юлиан организуют отъезд Владимира из психиатрической клиники – они уже не раз проделывали такое.
Звягин будет проходить реабилитацию, тренироваться, готовиться к исполнению её приговора, а Фаина обязуется частями выплачивать Хило положенную сумму. Смета расходов может и увеличиться – если потребуются услуги агентуры на подготовительном и основном этапах операции. Всё, что сама Фаина Адельханян знала о Хуторове, она собиралась сообщить Звягину во время их встречи уже вне стен лечебницы в уединённом коттедже под Петербургом, куда собирались перевезти Чёрного Аиста.
– Я постараюсь вам помочь, – сказал Звягин тихо, но внятно.
Он, между прочим, вспоминал то, что знал о крионике, которой занимался Саркис Адельханян. Тело стоит вниз головой в жидком азоте, и кровь в его жилах заменена специальным составом на основе глицерина. Контейнер герметично закрыт, и температура в нём – минус двести градусов, но внутри клеток трупа не образуется лёд.
– Постараюсь, если мне повезёт, и у меня получится выбраться отсюда.
– Не беспокойся, получится, – лениво заверил Хило.
Серые блестящие глаза Звягина сузились и стали похожи на лезвия ножей. Он тёр ладонью лоб, силясь унять жестокую головную боль. Владимир смотрел на Фаину, на Хило, на Юлиана, а потом переводил взгляд на обвитую гирляндой стремянку. Но вместо облупленных крашеных ступенек и разноцветных огоньков видел золотоволосую девушку с бирюзовыми глазами и бархатной крупной