Чёрный Помол. мистическая детективная сказка. Ян Братович
мороке и всякому одурманиванию бедных христианских душ.
Завидев румяные щёки Петро и его пышную фигуру, перекупки наперебой предлагали ему попробовать бублики, вертычки, буханцы и всякие другие сладости, чему Петро был только рад.
Остап всё подначивал тульского купца, раскидывая перед ним карты и оставляя дурнем.
Василь и Захар, накупив табаку, ходили меж рядов, засматривались на товары и применивались к ценам с учёными лицами. Мимо парубков с гневными алыми глазами и какой-то тряпкой пробежал безумный казак, громко сокрушаясь перед всем честным народом и расталкивая всех в стороны:
– Где этот чёртов сын?! Да застрянут червонные в твоей глотке, свиной хвост! Псови очи продав!
Казак с лютой досадой плюнул себе под ноги и побежал дальше. Василь точно ничего не замечал, Захар же с присущей ему усердностью прислушивался к сплетням и всякой болтовне, что слыхал на ярмарке:
– … а когда вернулся, из хаты такой смех несся, такие страсти, такой вой страшный, крыша аж прыгала, словно с волков живьем шкуру сдирали, что кум даже входить зарёкся. Так и мотнул оттуда, аж падал от страху, еле убежал, – одна перекупка так делилась с подругой на ярмарке историей из жизни. Захар, ненароком услышав, что идёт рассказ про ведьму, резко остановился и слушал, что было дальше. – А потом – глядь на утро – а нет хаты! Что за чёрт! Кум такой человек, что напраслину на кого в жизни не скажет, я то его знаю. Говорю тебе – это точно ведьма была! Её много кто видел!
– Во бабы брешут! – громко хохотал торгаш за соседним прилавком. – Лишь бы языком молоть!
– А ты не лезь, свиной пятак, ты там не был! – торговка-рассказчица защищалась очень бойко. – Ты ничего не видел, и знать не знаешь, как всё на самом деле было! Уймись и не мешай!
Захар обернулся, чтобы посмотреть на Василя, но не обнаружил его рядом с собой. Взглянув по сторонам, Захар нашёл глазами Василя стоящего рядом с дивчатами и музыкантами. Василь так махал руками перед музыкантами и собравшимся народом, словно зовя всех танцевать. Дивчины засмеялись, засмущались. Василь пустился плясать тропака. Остап и Петро, завидев, как танцует Василь, тоже прибежали на него посмотреть.
– Гэй, гуляй! Гэй, хлопцы! Гэй, ярмарка гуляй! – кричал Василь и приплясывал.
Захар увидел, как люди расступились, и из толпы вышел запорожец: в белой рубахе, красные шаровары, широкий пояс, загорелые, красные, как яблоки, щёки, оселедец – длиною с кнут, не меньше. Провёл запорожец пальцем по усам, да и пустился в пляс. Люди кричат, смеются, улюлюкают. Так стал танцевать запорожец, что люди диву даются: ноги выше ушей у казака скачут, крутится так, что аж пыль летит. Потерялся Василь, запорожец верно на такое дело мастак.
– Крутится, як жирне порося! – засмеялся седовласый чумак.
– Вишь, чудной казак! Глянь! Не иначе сатаной отмеченный! – крестились в толпе бабы и хохотали до слёз, хватаясь за животы.
Вдруг