Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта. Владимир Корнилов
смогла выдержать лишь 22 номера, так и не найдя достаточную читательскую аудиторию.
Харьковский исследователь Леонид Мачулин связывает начало организационной работы украинских партий в Харькове с приездом в город представителя Украинского Войскового Генерального Комитета Николая Чеботарева – это произошло лишь 1 мая 1917 г.[109]
В Харькове в тот период собирались немногочисленные демонстрации под желто-синими флагами, в некоторых городах Донбасса об «украинском вопросе» вообще не было слышно. В том же апреле в Харькове был собран Первый Украинский съезд Слобожанщины, который, кстати, проходил под желто-голубыми и красными знаменами, поскольку основная масса деятелей «украинства» исповедовала модные в те годы социалистические идеи. На съезде прозвучал протест в связи с включением Харьковской губернии в Московский военный округ. При этом полного единодушия среди слободских украинцев достичь не удалось. В частности, эсер Коряк с одобрения социалистов предупредил собравшихся: «Остерегайтесь, остерегайтесь, остерегайтесь тех, кто зовет вас идти под сине-желтыми тряпками»[110].
Однако уже летом 1917 г., с усилением активности Центральной Рады и с ростом общероссийских проблем, связанных с «украинским вопросом», в промышленных регионах Юга России началось беспокойство в связи с заявлениями украинской интеллигенции о принадлежности Донецкого и Криворожского бассейнов будущей автономной Украине. Многие Советы промышленных регионов Слобожанщины и Донбасса восприняли первый Универсал Центральной Рады в штыки. «Известия Харьковского Совета рабочих и солдатских депутатов», к примеру, статью об этом событии поместила под заголовком «Вздорный поступок»[111].
Универсал был воспринят как демарш, и не более того. Промышленные регионы Юга России не отождествляли себя с Украиной, считая, что та ограничена пределами пяти губерний, лежащих западнее Харьковской и Екатеринославской. При этом в 1917 г. началось постепенное политическое объединение регионов, имевших общие экономические интересы.
«…И родину народ сам выволок на гноище, как падаль»
С Россией кончено. На последях Ее мы прогалдели, проболтали. Пролузгали, пропили, проплевали. Замызгали на грязных площадях. Распродали на улицах: не надо ль Кому земли, республик да свобод, Гражданских прав? И родину народ Сам выволок на гноище, как падаль…
К тому времени вся Россия была охвачена ежедневно разраставшейся анархией. Импотенция центральной власти породила желание в различных регионах павшей империи каким-то образом отгородиться от бардака, царившего в столице. Разговоры об автономии, федерации, самоуправлении стали всеобщим явлением для России. Не были исключением ни Донецко-Криворожский регион, ни Украина.
Стоит еще раз особо подчеркнуть: требования
Український національно-визвольний рух, с. 209.
См.: Там же, с. 487–488.