Контрольный выброс. Андрей Ливадный
на корточки. – Куда теперь? – Он посмотрел на Гурона, затем на Инока. – Военных надо валить! Возьмем оружие, экипировку, а то сидим как голые в этом тряпье! – Он начал стягивать с себя маскхалат.
– Амбразуру им заткни, – посоветовал Инок. – И не дергайся. Внеплановый выброс – еще не конец света. Сюда только слабое эхо докатится. Переждем, пока все уляжется, потом дальше двинем. До тайников рукой подать, с полкилометра, не больше. Все. Конопатим щели. – Он скинул капюшон маскхалата.
– Водки бы сейчас… – Гурон подошел к импровизированной амбразуре и начал затыкать ее свернутой в жгут, прошитой металлизированными нитями тканью.
– Ага, – поддержал его Штопор. – Грамм двести, чтоб согреться.
– Мне не холодно. – Инок скомкал свой маскхалат. – Это тебя от нервов трясет.
Прежде чем заткнуть амбразуру, он выглянул через заросшую травой щель.
Угрюмые, давящие облака, макушки голых деревьев, стаи вездесущего воронья, – все как обычно, если бы не цвет неба… Над окраиной оно отливало матово-алым, ближе к центру Зоны облачность начинала клубиться, опускаясь все ниже, будто там образовался готовый вот-вот лопнуть исполинский нарыв. Смертельно опасные метаморфозы – явные предвестники близящегося выброса набирали силу с пугающей стремительностью, распространяя необычайно сильное аномальное воздействие, сравнимое с внезапным, сокрушительным ударом, до самых дальних границ Зоны Отчуждения.
Инок вдруг застыл, словно зачарованный, не замечая, как световой индикатор уровня аномальной энергии на экране его ПДА пересек красную черту. Где-то в глубине внезапно парализованного сознания еще билась в истерике паническая мысль: уходи, беги, прячься!.. Но он уже не слышал голос рассудка…
Отсветы масштабной катастрофы стали ярче, пронзительнее, облака над Чернобыльской АЭС пришли в движение, – теперь они стремительно неслись по кругу, образуя воронку, выстреливая по сторонам клубящие вихри, отчетливо различимые даже отсюда…
Экран ПДА вспыхнул и погас.
В наступившей тьме глохли все мысли. Сознание порождало жутковатые тени, слышался протяжный скрип, чьи-то глухие вздохи, затем вдруг вернулся фрагмент реальности: ветер снаружи стих, не шевелилась ни одна травинка, землю окутал зловещий саван тишины, потом он с треском лопнул…
– Auswurf! [2] – Звук чужой речи вспорол удушливый, загустевший воздух, и, вторя вскрику насмерть перепуганного военного, где-то за Припятью в небо устремился призрачный поток аномальной энергии, полыхнув от горизонта до горизонта мертвенным светом. По облакам от эпицентра начавшегося катаклизма рванула расширяющаяся кольцевая волна искажений, небо из багряного вдруг стало изумрудно-зеленым, с черными прожилками, затем вновь потемнело…
Штопор со стоном рухнул на колени, обхватив голову руками. Он что-то нечленораздельно мычал, судорожно пытаясь встать на ноги, но незримая сила, коверкающая сознание, не давала подняться, на губах сталкера внезапно выступила пена, и он грузно повалился набок, сотрясаясь в конвульсиях.
Инок,
Выброс!