Джокер старого сыскаря. Юрий Шурупов
бородёнке и усах хлипеньких. – Рассказчик не без гордости погладил свою сивую волосяную пышность на лице. – Вороной масти. Всё выведывал, слышь ты, да заносил в бамагу. В молельню через порог заглядывал. Опосля Рожества Богородицы энто было…
– Когда-когда?
– Во второй половине сентября, выходит, – тихонько пояснил отец Константин.
– Ну а из себя какой он был? Высокий, худой? Как относился к вам? Во что одетый? Вообще, что вам в нём запомнилось? Это очень важно, Никанор Карпович. Вспоминайте получше.
– Мне, сынок, память годы не отшибли. Странник не больно высок, с меня, поди, будет. Обходительный: всё «пажалста» да «спасибочки»…
– Так «спасибочки» и говорил? – уточнил Кротов. – Или «спасибо»?
– Так и говорил – «спасибочки» и «пажалста», – невозмутимо парировал дед Никанор, продолжая рисовать словесный портрет «странника». – Поджарый, слышь ты, крепенький с виду. А вот одежонка на ём была бросова. Пальтишко тонко – так себе, до коленок, слышь ты, не доходило, светло тако… ну, вроде как… И не знай, как сказать… ну, вроде энтой рубашки, што ли. – Дед Никанор ткнул заскорузлым пальцем в Жарова, на котором был надет бежевый свитер. – Шапчонка чулком вязаным. Штаны, слышь ты, сини… А так боле и сказать неча…
Допив чай и поблагодарив деда Никанора за рассказ, а отца Константина за гостеприимство, следователь Жаров, Тимофей Кузьмич, майор Кротов и старший лейтенант Сухов встали из-за стола.
– Отец Константин, а где сейчас эта икона? – обратился Жаров к священнику. – Нам бы посмотреть на неё. Чудотворных икон мы ещё никогда не видели.
– Да-да, неплохо бы взглянуть, – поддержал зятя Репнин.
– Ради Бога! Идёмте, я сейчас храм отопру, и посмотрите. А ты, Никанор, сиди, жди меня. Ещё чайку попей.
– Ты што, поп, уморить меня тута хошь али как? – Дед Никанор тяжело привалился к спинке стула и, довольно улыбнувшись, сложил руки на животе. – Вы ступайте, а я прикорну пока…
По дороге к церкви Жаров объяснил Репнину и Кротову своё желание посмотреть на икону Богородицы.
– «Пальчики» там должны быть, по моему разумению…
– Э-э, Шура, чего ты захотел. Это если бы сразу, а сейчас этих «пальчиков» на ней знаешь, сколько набралось? – засомневался Тимофей Кузьмич, а про себя с удовлетворением отметил профессиональную хватку зятя.
Сомнение Тимофея Кузьмича не смутило Жарова.
– Не так уж и много. В молельне иконы никто не касался, её только время от времени, говорят, аккуратно протирали, как и все остальные. Подобрал её дед Никанор, ни в чьих руках она больше не была. И вот отец Константин принял её и повесил на отведённое ей место. Значит, третий отпечаток может быть нам интересен.
– Вообще-то, Саня, резон в твоей затее есть. – Кротов одобрительно хлопнул друга по плечу. – Молодец! Только вот если грабители в перчатках работали – тогда пшик.
– Вряд ли. Они были уверены, что староверы по темноте своей и закрытости никуда заявлять не станут, а если кто за них и вступится,