Спальня, в которой мы вместе. Эмма Марс
родное, и это доставляло мне удовольствие. Весь этот беспорядок походил на саму жизнь, нестабильную и привычную.
«“Риву” направили на скалистую отмель преднамеренно». Это заявление Маршадо не давало мне покоя. Можно ли было, в самом деле, доверять воспоминаниям старого озлобленного моряка-алкоголика? Если Ивон из Кельмера говорил правду, почему он не рассказал об этом мне? Я долго искала в Гугле сведения, подкрепляющие его версию событий. Но все результаты чуть ли не слово в слово повторяли статьи, найденные мною в «Рош брюне»: Луи за штурвалом – неопытный рулевой – трагическая катастрофа.
Так как это ничего не дало, я предприняла другую попытку и запустила поиск наугад: Эмилия Лебурде и Аврора Дельбар + уроки игры на фортепиано. На сей раз поисковик не выдал никакого ответа. Аврора позаботилась о том, чтобы оставаться в тени, словно ее не существовало. Я предположила, что она набирала учеников «по цепочке» через многочисленные светские знакомства Дэвида.
Боль + 3 часа: я решила вернуться на Орлеанскую площадь.
На что я тогда надеялась? Что Аврора откроет мне дверь нараспашку, предложит чашечку чая с жасмином, как это сделала бы Ребекка, затем доверится с искренностью стародавней подруги?
Конечно, нет. Я знала заранее, что это очередное вторжение в ее мир будет таким же оскорбительным, как и безрезультатным.
Я сначала прогулялась возле Новых Афин, слегка ностальгируя, так как мой путь повторял путь Луи, когда тот посвятил меня в таинственное очарование этого квартала. Перед домом номер 5 на площади я терпеливо дождалась, когда кто-нибудь из местных жителей выйдет, чтобы я смогла войти. На этот раз я без колебаний подошла к двери слева на втором этаже и решительно нажала на кнопку звонка. Один раз. Затем еще и еще. После полудюжины попыток мне пришлось признать очевидное: дома она или нет, дверь ее квартиры мне не откроется.
Расстроенная, я уже собиралась уходить, когда приоткрылась соседняя дверь и древняя бабуля, которую, наверное, вывел из забытья настойчивый звук колокольчика, показалась на пороге.
– Вы ищете мадемуазель Дельбар?
Наконец появился хоть кто-то, кто ее знает. Наконец хоть одна живая душа из плоти и крови привнесла реальности в эту ускользающую тень.
– Да, я… Меня интересуют ее уроки игры на фортепиано.
– В таком случае вам следует вернуться попозже, – сообщила пожилая дама, фото которой прекрасно бы смотрелось на этикетке банки с вареньем, приготовленным по старинному рецепту.
– Вы знаете, когда я смогу застать ее?
– Нет. Она ушла из дома спустя некоторое время после вашего последнего визита.
Ее поспешный отъезд походил на бегство. Возможно, причиной тому была я. Ушла ли она по своей инициативе? Или подчинилась Дэвиду?
Бабушка-с‑варенья не смогла бы ничего сказать мне по этому поводу, и я удалилась, поблагодарив ее и натянув на лицо улыбку, дабы скрыть свое разочарование.
Боль + 4 часа: я прошлась перед галереей.
По дороге назад я сделала крюк, чтобы пройти по улице Севинье перед галереей Барле-Соважа,