Пока бьется сердце. Светлана Сергеева
начале февраля 1957 года меня вызвали на заседание горкома партии. Устав я выучила назубок. На этом заседании все прошло слишком просто. Никто не задал мне ни одного вопроса. Как же так? Им что, безразлично, кто вступает в их ряды? Я была глубоко потрясена этим равнодушием. После заседания почувствовала себя плохо. В это время я была на 8-м месяце беременности.
Прямо с заседания меня отвезли в роддом. Дня 2 промаялась, сдерживая схватки. Рано, еще рано рожать! Но, увы! 10 февраля утром на свет появился маленький, худенький малыш. Силенок у него совсем не было. Беззвучно шевелил он губами. Но это было еще не все. На свет божий появился еще точно такой же слабенький мальчуган. Он скончался через 40 минут после рождения. Я тоже была полностью обессилена и душевно, и физически.
…Так трагически ознаменовалось для меня вступление в партию.
После осмотра малыша врачи посоветовали мне перевязать груди, чтобы прекратить выработку молока. «Слишком слабый малыш. Его время сочтено. Не утруждайте себя». Это был жестокий приговор врачей. Но я решила бороться за жизнь малыша сама. Когда всем мамашам приносили в палату на кормление новорожденных, мне разрешали побыть в детской комнате со своим малышом. Он не плакал, а только подавал стонущие звуки. Силенок у него не было, чтобы самому сосать грудь. Я старалась, стоя над ним, сцеживать по капельке молоко прямо ему в ротик. Вес его при рождении составил 1250 г, рост – 25 см. Очень худенький. Косточки, обтянутые кожицей. Даже уколы ему нельзя было делать. Тело его было «стекловидным», так мне объяснили врачи.
Месяц нас продержали в больнице. Малыш был жив, но в весе прибавлял очень мало. Я решила, что надо скорей выписываться из больницы, где все смотрят на моего беззащитного и такого маленького мальчика, как на обреченного. Дома оборудовали ему теплое гнездышко на электрической грелке. Приобрели детские весы. Стала кормить его из ложечки. Каждый раз взвешивала его перед началом кормления и после, чтобы знать, сколько молока он выпил. Сначала он выпивал по 15–20 г. Я вела строгий учет. Постепенно малыш стал поправляться. Начал потихонечку сам брать грудь. Его тревожили паховая и пупочная грыжи. Я аккуратно вправляла их, когда они выпирали, массировала тельце, двигала его ножками и ручками, укрепляя мышцы… Малыша назвали Александром. Галинушка внимательно и заботливо к нему относилась, подолгу рассматривала. К 30 июня малыш весил уже 5750 г. Дело пошло на поправку. Я перестала взвешивать его каждое кормление. Доброго тебе пути, мой дорогой малыш!
Мне было очень трудно добираться с работы домой на дневное кормление сына. Автобусы ходили редко. В это время на предприятии сдавался новый жилой дом, расположенный около завода Нам выдали ордер на 2-комнатную квартиру на 3-м этаже. Две большие, светлые комнаты, большой коридор, хорошая кухня, ванная, туалет. Горячая вода. Все удобства. Хорошо и уютно. До работы 5 минут ходьбы. Только в магазинах по-прежнему было пусто. Очереди за хлебом, молоком. Сахара не было в продаже. Чтобы как-то подсластить детям молочко, в кашку приходилось