Свенельд. Дмитрий Босов
погиб в тот раз,
Когда его прикончил Анемас?![11]
Старею я. Мне, видно, не понять.
Дух новых поколений не принять!
Но это и не нужно. Мне нужна
Лишь месть. И мысль о ней лишает сна.
(Обращается к воображаемому собеседнику.)
Ну, погоди, святоша Ярополк!
И берегись, Олег! Я знаю толк
В смертях. Ведь столько на моем веку
Их было. Оставаться начеку
Меня учила жизнь. И в этот раз
Я сделаю все сам, без лишних фраз!
И отомщу за Люта. И тогда,
Безусые щенки, вы без труда
Поймете, что Свенельд вас покарал!
Он вами, словно куклами, играл.
И пусть его за это проклянет
Христос и Яхве, Мухаммед и Род.
За кровь детей прольется ваша кровь
Во имя жертвы алчущих богов!!!
(Уходит.)
Княжеский терем Ярополка. Прошло почти полтора года с событий в древлянских лесах. Князь сидит на троне. Время аудиенций завершилось
Ярополк (задумчиво)
Не понимаю. Месяцы подряд
Послы и мои люди говорят
Одно и то же: «Князь древлянский сам
Желает править Киевом. А вам
С Владимиром изгнание сулит».
Я и рабыни сын[12]. Ну что за стыд!
Как смел он власть мою поколебать?!
Уильям Тук (1800). Ярополк Святославич
А также втихомолку утверждать,
Что узурпатор я, когда отец
Вручил мне сам свой княжеский венец,
Над Киевом поставив, дав права
По признанным законам старшинства?!
Древляне!
(Презрительно плюет.)
Вам неймется на рожон!
Вы вновь бездумно лезете на трон!
Не учат вас прошедшие года,
Сожженные до пепла города,
Стенание и жен, и матерей,
Смерть сыновей, бесчестье дочерей!
Мятежный край! Зачем ты вновь бурлишь?
Когда же здесь наступят гладь и тишь?
Олег древлян к покорности привел.
Но только трон в летах оставил он,
Восстала следом и земля древлян,
Лелея слухи, словно злой дурман,
Что Игорь слаб, не может удержать
Княжение свое. Нельзя равнять
Его с Олегом Вещим никогда!
Ведь у Олега был известный дар
Громить врагов, безжалостной рукой
Руси привить покорность и покой,
Ромеев в вечном ужасе держать
И заставлять полюдье все дрожать.
«Князь Игорь не способен управлять,
Ему пришлось в тени Олега ждать
Законный трон. Теперь же он – его.
Но князь себя боится самого!»
Надменный бред, безумие речей
Лесов во тьме, без солнечных лучей!
Ведь Игорь их не просто покорил,
Восстание жестоко подавил.
Он возложил на них большую дань[13].
Сквозь годы и к нему пришла беда.
Задумал князь второй раз дань собрать,
С немногими людьми пришел опять.
И
Сфенкел являлся полководцем князя Святослава в русско-византийской войне за Болгарию (втором болгарском походе Святослава) в 970–971 гг. Обороняя с семитысячной дружиной болгарский город Преслав в 971 г., Сфенкел после его взятия византийцами во главе с Цимисхием с огромным трудом прорвался к Святославу в Доростол. Вскоре он погиб под Доростолом в одном из боев с войсками Цимисхия.
Икмор был ближайшим сподвижником Святослава и отличался большим ростом. В той же войне во время вылазки из Доростола Икмор был обезглавлен телохранителем византийского императора Анемасом 20 июля 971 г. (Лев Диакон. История. Книга 9).
Князь Владимир был сыном ключницы княгини Ольги Малуши, считавшейся ее рабыней и впоследствии наложницей Святослава. С этой точки зрения современники Владимира могли считать незаконнорожденным сыном Святослава, несмотря на то что князь-полководец признал сына.
После смерти князя Олега древляне восстали, и в 914 г. князь Игорь подавил их восстание, наложив на них большую дань, нежели она была предназначена Олегу.