За кулисами Мюнхенского сговора. Кто привел войну в СССР?. Арсен Мартиросян
фактора планетарного масштаба. Именно в этом смысле Ильич со своими воплями «о праве наций на самоопределение» представлялся Западу идеальным на тот момент инструментом для реализации своих планов. А к скрывавшемуся за этим внешне красивым и притягательным лозунгом национальному сепаратизму Ленин и K° относились не столько даже равнодушно, сколько как к явлению, находящемуся в прямой связи с его революционным движением, чуть ли не как к неотъемлемой его составной части. Между тем они не могли не видеть того, что это был не национальный, а сугубо националистический сепаратизм. То есть к тому, что способствовало тотальному разрушению Русского государства – к не скрывавшемуся националистическому сепаратизму, – Ленин и K° относились благожелательно. Если с принципиальных геополитических позиций посмотреть на то, что же тогда Ленин сделал признававший националистический сепаратизм как явление, находящееся в непосредственной связи с революционным движением своим «обоснованием» необходимости «октябрьского переворота», то убедимся, что перед нами потрясающий, уникальнейший парадокс.
Сам того явно не подозревая, таким «обоснованием» необходимости свершения «октябрьского переворота» Ленин привел в действие ту часть Высшего Закона Высшей Мировой Геополитики и Политики, на логике которой и базируется русская государственность как таковая вне какой-либо зависимости от господствующего на российской территории режима! После этого любая попытка вновь декларировать «право наций на самоопределение» автоматически была обречена на провал. Потому как в корне противоречила бы самим основам русской государственности, веками создававшейся именно же по соображениям БЕЗОПАСНОСТИ. А вследствие этого националистический сепаратизм окраин, а также «самостийность» ряда сугубо русских регионов, представляя в первую очередь колоссальную угрозу существованию самой России, угрожали и национальному бытию и самих этих окраин и регионов, которые были бы раздавлены империалистами обеих коалиций. То есть, сам того явно не желая и вопреки всей своей разрушительной политике, Ильич внезапно произвел мощнейшую геополитическую прививку всей России от инфекции своих же разрушительных планов! Потому-то яростное сопротивление всей России иностранным интервенциям приобрело естественный для нее патриотический характер, даже невзирая на все идеологические выверты того времени. И, кстати сказать, именно из-за этого-то громадное количество офицеров и генералов царской армии перешло на сторону революции, не разделяя, естественно, каких бы то ни было «измов».
[Интересна и «природа» появления такого «обоснования». Дело в том, что в отношении планов тевтонов все более или менее понятно – как-никак, но «гениальный вождь мирового пролетариата» якшался с представителями германского генштаба и германской разведки и потому в той или иной степени знал их планы, иначе бы не сошлись. Что же до планов второй коалиции, то есть Антанты (без России, естественно), прежде