Солярис. Эдем. Непобедимый (сборник). Станислав Лем
сидел над ней, не шевелясь. Потом поднял голову и увидел в зеркале над умывальником часть кровати, растрепанные волосы Хари и свои голые колени. Я подтянул ногой один из тех наполовину расплавленных инструментов, которые валялись на полу, взял его свободной рукой, приставил к коже над тем местом, где розовел полукруглый симметричный шрам, и воткнул в тело. Боль была резкой. Я смотрел на большие капли крови, которые скатывались по бедру и тихо падали на пол.
И это не помогло. Ужасные мысли, которые бродили у меня в голове, становились все отчетливее. Я больше не говорил себе: «Это сон», теперь я думал: «Нужно защищаться». Я посмотрел на ее босые ноги, потом потянулся к ним, осторожно дотронулся до розовой пятки и провел пальцем по подошве. Она была нежной, как у новорожденного.
Я уже наверняка знал, что это не Хари, и почти не сомневался, что сама она об этом не знает.
Босая нога шевелилась в моей ладони, темные губы Хари набухли от беззвучного смеха.
– Перестань… – шепнула она.
Я мягко отвел руку и встал. Поспешно одеваясь, увидел, как она села на кровати и стала глядеть на меня.
– Где твои вещи? – спросил я и тотчас пожалел об этом.
– Мои вещи?
– Что, у тебя только одно платье?
Теперь это была уже игра. Я умышленно старался говорить небрежно, обыденно, как будто мы вообще никогда не расставались. Она встала и знакомым мне легким и сильным движением провела рукой по платью, чтобы разгладить его. Мои слова ее заинтересовали, но она ничего не сказала, только обвела комнату сосредоточенным, ищущим взглядом и повернулась ко мне с удивлением.
– Не знаю, – сказала беспомощно Хари. – Может быть, в шкафу? – добавила она, приоткрыв дверцы.
– Нет, там только комбинезоны, – ответил я, подошел к умывальнику, взял электробритву и начал бриться, стараясь при этом не становиться спиной к девушке, кем бы она ни была.
Она ходила по комнате, заглядывала во все углы, посмотрела в окно, наконец подошла ко мне.
– Крис, у меня такое ощущение, как будто что-то случилось.
Она остановилась. Я выключил бритву и ждал, что будет дальше.
– Как будто я что-то забыла… очень многое забыла. Знаю… помню только себя… и… и ничего больше…
Я слушал ее, стараясь владеть своим лицом.
– Я была… больна?
– Ну, можно это назвать и так. Да, некоторое время ты была немного больна.
– Ага. Это, наверное, оттого.
Она слегка повеселела. Не могу передать, что я чувствовал. Когда она молчала, ходила, сидела, улыбалась, впечатление, что я вижу перед собой Хари, было сильнее, чем сосущая меня тревога. Но моментами мне казалось, что это какая-то упрощенная Хари, сведенная к нескольким характерным обращениям, жестам, движениям. Она подошла совсем близко, уперла сжатые кулаки мне в грудь и спросила:
– Как у нас с тобой? Хорошо или плохо?
– Как нельзя лучше.
Она слегка улыбнулась.
– Когда ты так говоришь, скорее, плохо.
– С чего ты это взяла?.. Хари…