Анжелика и заговор теней. Анн Голон
что его ждал посланец от господина де Фронтенака, наместника в Новой Франции, который был им предан. Однако, зная враждебность населения, у которого правление наместника вызывало только страх, он предпочел увидеться тайно.
Немного успокоившись, Анжелика все-таки решила пока не сниматься с места.
Непонятно почему, но это место казалось ей мрачным. Тревога, которую она старалась не показывать, все-таки передалась ее спутникам, и они отнеслись к этому очень серьезно. Они тоже не двигались с места. Им тоже все это казалось очень подозрительным. Глядя на них при тусклом свете, еле различимом сквозь густую листву Анжелика видела, как напряглись и посуровели их лица. Один из них снова тронул ее за руку и указал на что-то пальцем. С другой стороны хижины возникло какое-то движение. Они затаили дыхание. Оттуда спокойно вышел Жан Ле Куеннек и небрежным шагом обошел вокруг хижины. Юный оруженосец спустился к краю обрыва, бросил взгляд в чернеющую пропасть, словно вслушиваясь, как внизу бьются о скалы волны, и снова поднялся к хижине. На полпути он остановился и раскурил трубку. Потом зевнул. Наверное, ночь казалась ему очень длинной, да и ситуация не требовала от него особого напряжения сил.
Анжелика колебалась: дать бретонцу понять, что они здесь или нет? Он, казалось, совсем не волновался и мог бы все истолковать неправильно, да и Жоффрей тоже.
Но это значения не имело. И тут перед взором Анжелики внезапно мелькнула другая сторона медали: экспедиция в Квебек, куда отправился граф де Пейрак с частью своих подданных и флота. Нельзя сказать, чтобы их порыв был совсем уж легкомысленным, просто почти все они были французами по рождению и рассчитывали встретить земляков. И все препятствия иного толка словно стерлись в их сознании. Они в какой-то мере позабыли, что жестокий рок навсегда сделал их изгоями на родной земле.
Да тот же Жан, прикончивший когда-то одного из стражников сеньора д’Юельгоа за то, что тот повесил его отца за убитого зайца, этот самый Жан, весельчак и прекрасный товарищ, не помнил, что на территории Франции его все еще ожидает пеньковая веревка.
Вместо того чтобы отважно бросаться вперед, надо было подойти к делу с удвоенной хитростью и осторожностью, учитывая, что здесь никто не станет их защищать от закона и от анафемы, которой их предали и которая в глазах соотечественников сделала их висельниками.
Только собственные силы, отвага и бдительность позволят им победить и выйти живыми и невредимыми из этого безумного, хотя и необходимого предприятия, как саламандра выходит невредимой из огня.
Главное – не обольщаться.
Пусть берега великой северной реки пока необитаемы, все равно надо помнить, что любые контакты с населением, будь то индейцы, крестьяне, проповедники, священники или королевские чиновники, могут оказаться смертельно опасными.
Она все еще была погружена в свои мысли, как вдруг, подняв глаза, подумала, что ей снится сон, словно продолжение ее невеселых раздумий.
Из леса быстро и бесшумно, как хищные птицы,