Судьба на кончике пера. Любовь. Экстрасенсорный рисунок. Александр Странник
упертые, что он сам ни одного из них не смог переубедить. Он не смог, а я как смогу? Так, видимо, судьба меня отвела от этого дела.
Потом началась перестройка, я перевелся дослуживать в охрану, там был год за полтора. Мне повезло. Мне так хотелось подвигов, так хотелось послужить Отечеству, хотелось ловить шпионов, а не довелось. Позднее, когда стали открываться архивы, стало понятно, что система не всегда, мягко говоря, преследовала врагов. Вот в этом мне повезло. Наше управление было техническим, мы никого не преследовали. В этом везение мое. Спас меня ангел-хранитель, приоткрыл двери тайной конторы, а честь сохранил.
Выслужив положенный до пенсии срок, уволился на пенсию. Было время расцвета малого бизнеса – работал в различных фирмочках.
Был самым обычным гражданином, в меру патриотом, в меру эгоистом. Ни о каких необычных явлениях, энергиях, тонких планах даже не задумывался. И вот грянули перемены откуда не ждали.
Накануне пятидесятилетия
Я долго размышлял: писать – не писать. Решил – надо. Надо быть честным перед читателями. Иначе будет непонятно, как я, вполне обычный человек, заинтересовался эзотерикой, я и слов таких не знал раньше. Череда событий, резко изменивших мою жизнь, а потом и изменивших мой взгляд на мир, настолько невероятна и причудлива, что стоит отдельной книжки. Воистину, неисповедимы пути господни.
Меня задержали у лифта в семь утра. Шли на работу с женой, дочь еще была дома. Показали ордер на обыск. Попросили вежливо вернуться в квартиру. В эту ночь я почти не спал, предчувствие. Даже встал часов в пять, спустился в гараж, взял мотоцикл и прокатился по набережной до Кремля и обратно. Было прохладно, выпал первый снежок. Как раз накануне отметили 50-летие жене, свое 50-летие мне будет суждено встретить в Лефортово. Уголовное дело в отношении директора фирмы, где я в то время работал, вяло тянулось уже больше года, и, как мы ошибочно полагали, завершалось. Я работал замом по безопасности. Похоже, я не осознавал всю серьезность намерений людей в штатском, всю реальность происходящего, все было похоже на сон. Сознание отказывалось принимать всерьез происходящее. Меня посадили в черный «Тахо», обыск продолжался в мое отсутствие.
– Вас не будут отбивать по дороге? – не то шутя, не то серьезно спросил сопровождающий следователь, выразительно потряхивая кобурой «Макара».
– Как отбивать? Кто отбивать? – недоуменно спросил я.
– Ваши сообщники.
Похоже, парню хотелось подвигов, хотелось перестрелки. Нормальная романтика. В его годы сам таким был: бегал, стрелял, бокс, карате, рукопашный бой – по молодости. Допрос, адвокат, злой следак и добрый, как в кино. Обвинение – пособничество в растрате 50 миллионов. Один пугает, другой увещевает.
– Все расскажете – домой, нет – в камеру, – это злой.
– Бывших чекистов не бывает, помогите нам изобличить преступников, – добрый намекает на сотрудничество.
– Если я увижу шпиона, меня не надо