Проблемы культуры. Культура старого мира. Лев Троцкий
что родина скажет сердечное спасибо всякому, кто сеет доброе, разумное»? Нет! «Разве наши заводы и фабрики находятся в руках образованных людей, разве наши поместья не переходят в руки Колупаевых и Разуваевых?..» Нет и паки нет! (N 9.)
«В чьих руках находится торговля?» – строго спрашивает г. Сементковский. «Конечно, не в руках интеллигенции…» «Кто управляет заводами, фабриками, крупными промышленными предприятиями?» – наступает он на читателя. «Купцы, иностранцы, но не интеллигенция!» – отвечает он укоризненно.
Ясно, что интеллигенция захватила бы своевременно в свои руки «наши поместья и крупные предприятия», если бы поняла «истинный смысл» некрасовского стихотворения… Бедный Некрасов!..
Подобно немецкому профессору, который все щели мироздания затыкает собственным философским колпаком, г. Сементковский пытается заткнуть все дыры общественности двумя-тремя сомнительными фигурами «героев-созидателей»; чуть ли не в каждой книжке он нападает на интеллигенцию из-за спины «положительных» фигур отечественной литературы: Костанжогло, Штольца и Соломина[78]… Увы! Дыры мироздания слишком велики, чтоб их можно было заштопать всеми филистерскими колпаками…
Неуважение к «героям-созидателям» – исконный грех нашей интеллигенции. Коренится он в неспособности интеллигенции предпочесть синицу грошевых истин и грошевых дел журавлю туманных отвлеченностей. Интеллигент всегда жаждет чего-нибудь этакого демонического, сверх-геройского…
У героя «одной хорошей книги», по словам Джерома К. Джерома[79], имелась полезная специальность – останавливать на улице лошадей, закусивших удила, и, таким образом, спасать героинь от верной смерти. Профессия, как видите, заслуживающая всяческой похвалы…
Когда г. Сементковский и иные провозвестники истин, похожих на стертые от обращения двугривенные, пренебрежительно отзываются о людях, не удовлетворяющихся их программой, то им, несомненно, представляется, что эти беспокойные люди жаждут героических дел в духе героя «одной хорошей книги»; если нельзя каждый день, то хоть через день останавливать бы им на улице взбесившихся коней, спасать полумертвых от страха героинь и, сказав: «не требую награды», проследовать к дальнейшим подвигам.
К чему так долго останавливаться на писаниях г. Сементковского? – скажете вы. Ведь это, говоря словами Писарева, в сущности не литература, а печатная бумага. Совершенно верно. Но какая масса, какая масса этой печатной бумаги расходится по физиономии любезного отечества, проникает в отдаленнейшие уголки, забирается в дремучие трущобы и питает неприхотливую мысль волостных писарей, диаконов, кабатчиков… а впрочем, и других народов!
Конечно, литературно-нравственное просвещение кабатчиков мы готовы всецело предоставить просвещенному руководительству г. Сементковского, но относительно «других народов» мы будем протестовать… Поистине они заслуживают лучших наставников!
Нужно, впрочем, сделать довольно существенную
Положительные (для своего времени) типы русской литературы – это помещик Костанжогло, одно из действующих лиц 2-й части «Мертвых душ» Гоголя, Штольц в «Обломове» Гончарова и Соломин в тургеневской «Нови».
Костанжогло – помещик-делец, имения которого постепенно обрастали фабриками и заводами и которому «всякая дрянь даст доход».
Штольц – благоразумный и уравновешенный человек, дисциплинированный работник, хорошо ведет свое и чужое хозяйство и быстро и верно богатеет.
Соломин – после неудачно окончившихся революционных попыток умно и счастливо избегает их последствий для себя, организует на артельных началах фабрику в Перми и, не задаваясь широкими планами, спокойно делает свое «дело».
Джером К. Джером (род. в 1859 г.) – английский писатель-юморист. Многие из его рассказов были переведены на русский язык и имели у нас большой успех.