Терроризм и коммунизм. Лев Троцкий
кризиса, свержение Советской власти в Будапеште оказалось бы задачей несравненно более трудной. Стало быть, приходится включать и Австрию, вместе с предательской политикой Фридриха Адлера, в то соотношение сил, которое определило временное падение Советской власти в Венгрии.
Сам Фридрих Адлер ищет, однако, ключа к соотношению сил не в России и Венгрии, а на Западе, в странах Клемансо[36] и Ллойд-Джорджа: у них в руках хлеб и уголь, а уголь и хлеб, особенно в наше время, такой же первостепенный фактор в механике соотношения сил, как пушки в лассалевской конституции. Сведенная с высот, мысль Адлера состоит, следовательно, в том, что австрийский пролетариат не должен брать власть до тех пор, пока ему это не позволит Клемансо (или Мильеран,[37] т.-е. Клемансо второго сорта).
Однако и здесь допустимо спросить: отвечает ли политика самого Клемансо действительному соотношению сил? На первый взгляд может показаться, что соответствие достаточно хорошо – если не доказывается, то обеспечивается жандармами Клемансо, которые разгоняют рабочие собрания, арестуют и расстреливают коммунистов. Но тут нельзя не вспомнить, что террористические меры Советской власти, то есть те же обыски, аресты и расстрелы, только направленные против контрреволюционеров, считаются кое-кем доказательством того, что Советская власть не отвечает соотношению сил. Тщетно стали бы мы, однако, искать в наше время во всем мире такого режима, который для своего поддержания не прибегал бы к средствам суровой массовой репрессии. Это значит, что враждебные классовые силы, прорвав оболочку всякого, в том числе и «демократического» права, стремятся определить свое новое соотношение путем беспощадной борьбы.
Когда в России учреждалась советская система, не только капиталистические политики, но и социалистические оппортунисты всех стран объявили ее дерзким вызовом соотношению сил. На этот счет не было разногласий между Каутским, габсбургским графом Черниным[38] и болгарским премьером Радославовым. С того времени рухнули австро-венгерская и германская монархии, рассыпался прахом самый могущественный в мире милитаризм. Советская власть устояла. Победоносные страны Антанты мобилизовали и выбросили против нее все, что могли. Советская власть удержалась. Если бы Каутскому, Фридриху Адлеру или Отто Бауэру[39] предсказали два года тому назад, что диктатура пролетариата удержится в России сперва против натиска германского империализма, затем – в непрерывной войне с империализмом стран Согласия, мудрецы II Интернационала сочли бы такое предсказание смехотворным непониманием «соотношения сил».
Соотношение политических сил в каждый данный момент складывается под влиянием основных и производных факторов разной степени могущества и лишь в глубочайшей основе своей определяется уровнем развития производства. Социальное строение народа чрезвычайно отстает от развития производительных сил. Мелкая буржуазия и особенно крестьянство сохраняет
Клемансо – в молодости радикал, позже сделался одним из вождей французской крупной буржуазии. В дни Версальской конференции и I Конгресса Коминтерна был председателем французского кабинета министров.
Мильеран – президент французской республики, один из вдохновителей реакционного национального блока. Мильеран, как и целая плеяда других нынешних вождей французской буржуазии, начал свою карьеру как социалист, работая вместе с Жоресом. Но уже в 1899 году он показал свое истинное лицо, вступив в буржуазное правительство. Этот поступок был предметом страстных дебатов на Амстердамском конгрессе II Интернационала в 1904 году, и «мильеранизм» стал нарицательным именем оппортунизма и министериализма в социализме. Скатываясь все более и более вправо, Мильеран, наконец, благополучно достигает карьеры вождя французской реакции. Однако в самое последнее время его положение, благодаря победе так называемого «левого блока», пошатнулось, и в июне 1924 г. он вынужден был уйти с поста президента Республики.
Граф Чернин – министр иностранных дел Австро-Венгрии в дни Брест-Литовских переговоров.
Отто Бауэр – крупнейший теоретик австрийской социал-демократии и II Интернационала. В годы перед войной Бауэр был секретарем с.-д. фракции австрийского парламента. Как теоретик, Бауэр прославился тогда своей теорией культурно-национальной автономии, которая, будучи по существу мелкобуржуазным разрешением национального вопроса, отражала идейную зависимость с.-д. от господствующей австрийской буржуазии. В годы войны Бауэр занимает позицию каутскианства, что в австрийских условиях означало чистейшее оборончество. Русская революция застает его в России, куда он попал, как военнопленный. Не имея возможности открыто выступить, Бауэр под разными псевдонимами защищает линию либердановского Исполкома. Свое идейное сочувствие политике коалиции Бауэр подкрепляет действием: он в 1918 году входит министром иностранных дел в образовавшееся после революции правительство с.-д. Реннера. В 1920 году Бауэр, уже отставной министр, руководит вместе с Адлером созданием 2 1/2 Интернационала. В 1921 г., после введения новой экономической политики, Бауэр стал пророчески возвещать, что Р. К. П. ведет Россию к чистейшему капитализму. После Гамбургского объединительного конгресса 1922 года Бауэр является одним из лидеров объединенного II Интернационала.