Хранитель Врат. Роман Кузнецов
чайку? – подал голос появившийся Глыба. – Я горячего хочу. Замерз как собака. Там воды откуда-то натекло. Еще вчера сухо было. У меня кордура промокла.
– Да, горячего сейчас не помешает, – мечтательно произнес Пиксель. – Надо в лагерь.
– Так подогрей! – Санек перешел на повышенные тона.
– Горелку забыли, – нагло улыбнулся Глыба прямо в лицо Саньку. – Сбегаешь?
– Ты же брал! – удивился Боцман.
– Ну, брал, а потом выложил. Так что, Санек, сгоняешь? Ты все равно ни черта не делаешь, а тут хоть какая-то польза будет.
– Не царское это дело, – поддержал товарища Каа. – Он папе пожалуется, тот холопам прикажет, а они принесут.
– Чтобы вас делом заставить заниматься, мне папы не надо. Сам отшлепать смогу.
– Ух, какие мы грозные! Тебя вчера Паук прилюдно рожей в навозе вывалял. Мало тебе?
Словесная перепалка довольно быстро приобрела всеобщий характер и в какой-то момент переросла в драку. Бригадир вмешался, но сделать по большому счету у него ничего не получалось. Вдруг гора затряслась. Послышался треск, шум падающих камней, крик, полный боли и отчаяния.
– Пиксель! – закричал Каа. – Там Пиксель!
Склока моментально прекратилась. Все бросились к завалу. Только Санек остался у входа, зажимая разбитый нос.
Завал разбирали дружно, молча и сосредоточенно. Через полчаса работы услышали стоны и ругательства Пикселя.
– Живой! – радостно воскликнул Бригадир. – Поднажмем. Жив он!
И они поднажали. К вечеру завал был полностью расчищен, раненого Пикселя вытащили из пещеры. Ему повезло. Кастрюля[4] помята, кордура порвана в клочья, сам весь ободран, но серьезных повреждений нет. Только нога сломана, но это лечится. С огромной осторожностью Пикселя спустили в лагерь и поместили в лазарет. Док осмотрел его, вколол обезболивающее, наложил шину и сказал, что жить будет, но его надо домой в течение недели.
– Закругляться надо, Бригадир, – заявил Док. – Дня через два край на сброску[5] надо.
– Согласен, Док. Так и сделаем. Все свободны. По задачам. Сбор через час за столом. Будем решать, что дальше делать.
Разведя конфликтующие стороны и нарезав каждому участок работ, Бригадир отправился искать Паука. Шел он с тяжелым сердцем. На душе скребли кошки. Он их душил, как мог. Кошки орали, но не сдавались. В поисках истины он и направился к Пауку. Бригадир не мог рационально объяснить, почему это делает, но что-то подталкивало его к сумасшедшему товарищу. Что-то внутри него говорило, что ответы на свои вопросы он должен искать в его бреднях.
Паука он нашел сразу за лагерем, у большого валуна, на котором был выбит очередной сложный узор. Этот валун они обнаружили давно, еще когда принимали решение о месте стоянки. Только рисунок тогда был почти незаметен. Теперь Паук его обновил, облагородил. Вообще, все место выглядело по-другому. Николай расчистил от камней площадку вокруг валуна. Собранные камни сложил аккуратными пирамидками по границам зоны. На каждой пирамидке был нанесен какой-то
Каска (
Возвращение на грешную землю после экспедиции, к людям.