Северная ведьма. Книга вторая. Наследие. Николай Щербаков
И что? Захотел? Ну, признавайся сам себе. Честно признавайся. Вдруг подумал, совершенно спокойно подумал, что он уже не представляет себе жизни без сына. Он уже держал его за руку, он обнимал его, разговаривал с ним. И они удивительно быстро и легко понимали друг друга. Вот и начался новый отсчет в моей жизни, четко прошла мысль. А ведь он вырос без меня. И что теперь? Мучиться всю жизнь совестью? Нет, брат, надо наверстывать. Я же заметил, он тянется ко мне, я ему нужен. Итак…, отныне у меня жена и двое детей. И не имеет значения, что Гера – сын Вари. Ну и что? Прошел к старому, взятому с первого его парохода проигрывателю, поставил спутницу во многих рейсах, уже потрескивающую пластинку «Патетическую сонату» Бетховена. Вернулся в кресло. Мысли потекли спокойно, легко, будто отчего-то он освободился. Вот! Вот почему мне надо с Варей встретиться. Как вздох облегчения. Потом он будет разбираться, чего в этом было больше: желание обсудить с ней дальнейшие его отношения с Германом, или просто вновь увидеть её.
Встал, принес визитку, подвинул к креслу тумбочку с телефоном. И задумался. Щелкнул замок, хлопнула дверь и по прихожей застучали каблучки Наташиных сапог. Её шаги он не узнавал, он их чувствовал. Она вошла в комнату в расстегнутом пальто и в сапогах. Постояли обнявшись. Она прижала ухо к его груди.
– Витя, родненький, что там у тебя случилось? Ты же у меня такой здоровый, такой сильный. Господи! Или я сглазила?
Виктор поцеловал её в макушку. Она подняла на него глаза полные, как осенние лужи слез.
– Я уже договорилась. Тебя послезавтра примет кардиолог, муж моей сотрудницы. Он очень авторитетный в своих кругах. А если сочтет нужным, он направит тебя в Пироговку с рекомендациями. Витька, я думаю, что все будет хорошо. Ты мне только расскажи, откуда все это взялось, когда это случилось? Что ты почувствовал?
– Подруга, без паники. Ничего, от чего бы можно было паниковать, не произошло. Я все тебе постепенно расскажу. Утаивать ничего не собираюсь. Меня в этой истории не устраивает только то, что я в море не смог выйти.
Наталья ушла на кухню и загремела посудой, Виктор вернулся в кресло. Через несколько минут он подозвал заглянувшую в дверь Наталью.
– Присядь.
Наталья присела на спинку кресла, взъерошила Виктору волосы.
– Говори. Вижу, что-то сказать хочешь.
– Я час назад разговаривал с сыном.
– С чьим сыном? – у Натальи опустились руки и она замерла взглядом на Викторе.
– С моим сыном. И с его матерью.
Смотрели друг на друга и молчали. Наталья вся будто закаменела. Потом, молча поднялась, прошла и села на стул напротив мужа. Сняла кухонный фартук, аккуратно сложила его на коленях, прищурившись, отвернулась к окну и заговорила о неожиданном.
– Я вот живу с тобой уже почти пятнадцать лет и с первых лет думаю об одном и том же. И удивляюсь. Как ты можешь в море работать? В тяжелых условиях, в постоянной,