Северная ведьма. Книга вторая. Наследие. Николай Щербаков
священника, лежащую на подлокотнике.
– И на автомобиле вы не поедите, если гололед будет, и снежные заносы. Да что я? Вы же отлично понимаете, о чем я.
– Вы хотите сказать, что моряки выходят в море в любую погоду?
– Именно это я и хочу сказать. Главное, чтобы от причала судно отвалило. Может быть, я сейчас скажу совсем для вас неприемлемое, но. Нет. Вы сейчас решите, что я слишком идеализирую моряков, что я конченый романтик. Но скажу. Моряк, отец Вениамин, море принимает таким, какое оно есть, в любой форме. Океан, это совершенно особенная стихия, в которой надо уметь жить. В любом её состоянии. Потому, что океан, – Виктор выдержал секундную паузу, глядя куда-то вперед, – он не подчиняется никаким прогнозам. Он сам по себе. В любой момент может обрушиться шквал, и в любой момент может случиться неожиданный штиль. К этому моряк всегда готов. Потому, что волей судьбы, он уже там, в океане, и он должен там жить. Понимаете? Жить. Или…,или не совать туда нос, – снова улыбнулся священнику.
– И моряки – это особенные люди, не такие, как все?
– Именно, – сразу же кивнул Виктор.
Помолчали.
– То, что Господь создал всех нас разными – неоспоримо. Но вместе с тем, всех – по своему подобию, – священник рассуждал как бы сам с собой.
– Значит, в Боге и моряк есть, – засмеялся Виктор, – так получается?
– Как легко вы вывод делаете. Хотя…, уже хорошо, что вы учитываете Создателя. Уже ваша гордыня потеснилась.
– Какая уж там гордыня. Я вот вам сейчас признаюсь, что чувство, которое я вначале не решался определить…, ну, то, о чем я говорил, что это не страх. Да? Пожалуй, вот сейчас, в разговоре с вами, я нашел ему определение.
Помолчал. Отец Вениамин его не торопил. Сидел, скосив глаза на Виктора, чуть нахмурившись, как будто сам вместе с рассказчиком обдумывал то, что будет сказано.
– Да. Я сейчас, пожалуй, не только для вас, но и для себя нашел ответ на этот вопрос. Получается, что я воспользуюсь вашей терминологией. Так вот, чувство это – вера!
Виктор сказал это почти с облегчением, сказал, повернулся к священнику и улыбнулся.
– Не ожидали?
– А вот и не угадали, батенька. Я сидел и ждал этого слова. Уверен был, что именно это слово вы скажете. Ведь весь ваш рассказ был об этом, о вере. И, должен вам сказать, моряки испокон века были людьми набожными. Уж кому- кому, а им то известно, что все в руках Божьих. И там, – махнул в сторону иллюминатора – никто им, кроме Господа нашего не поможет. Там, в океане, вы один на один с ним. Не с океаном, нет, океан – это Его стихия. Там вы один на один с Богом.
Священник вновь положил свою легкую руку на руку Виктора.
– Что? Скажете не так?
– Не знаю. Не знаю. Как-то очень уж серьёзно у нас с вами разговор повернулся. Одно я вам могу сказать, что я к этому еще вернусь, подумаю. Уже учитывая наш разговор.
– Мне тоже наш разговор много дал. Спасибо вам.
Молчали до того, как стюардесса объявила о том, что самолет идет на посадку.