Исполняющий желания. Вадим Панов
глаз ламы на миг превратились в тончайшие линии – он смежил веки, – затем чуть приоткрылись, и слегка неприятное ощущение «общего взгляда» исчезло. Теперь лама смотрел, как самый обычный человек. Более того, глазенки у него забегали, словно у пройдохи, лихорадочно обдумывающего способ «развести» доверчивых путников, не задерживаясь на ком-то конкретно.
– Приветствую, уважаемый, – Рерих сложил ладони в буддийском приветствии. – Вы понимаете меня?
– Понимаю. – Лама ответил тем же приветствием и чуть склонил голову. – Я понимаю всех братьев, разделяющих учение Будды. Мое имя Мингюр Церинг.
Азиат говорил по-русски значительно лучше, например, Луиса. Рериха это немного удивило, но в большей степени порадовало. А вот Яков насторожился.
– Мое имя – Николай Рерих. Мы с товарищами идем к самой высокой горе, к Белухе.
– Ты – художник, – вдруг заявил лама и вновь коротко кивнул – для себя. – Это хорошо: ты умеешь видеть скрытое от прочих глаз.
– Возможно… – начал было Рерих, однако лама продолжил, не обращая внимания на попытку вклиниться в его высказывание.
– Но даже у тебя не получится все задуманное.
– Интересно, – проронил Луис негромко, чтобы слышал только Рерих. – Этот лама – прелюбопытнейший тип. Не пойму только, что он здесь забыл? Одет, как тибетский монах… но если так, он далековато забрел. Заблудился?
– Цель моего странствия близко, – будто бы отвечая на шепот Луиса, сообщил лама Церинг. Смотрел при этом он исключительно на Рериха. – Цель твоего путешествия тоже близко, но ты ее не достигнешь.
– Вы знаете, куда и зачем мы идем? – недоверчиво и даже с оттенком неприязни спросил Яков Бортников и сделал полшага вперед, словно выбирая дистанцию для броска или сабельного удара.
Лама оставил телодвижения чекиста без внимания, всем своим видом показывая, что не видит в нем угрозы и вообще не боится никого из путников, ни по одиночке, ни всех сразу.
– Ты сам сказал, что идешь к высокой горе. – Мингюр Церинг стрельнул взглядом в Рериха.
– И почему же мы не сумеем ее увидеть? – вмешался в разговор Луис. – Еще три дня пути, и мы окажемся на перевале. С него, как говорят, на Белуху отличный вид.
– Вы увидите гору. – Лама кивнул в третий раз, теперь – для всех. – Но ваша цель не Белуха.
Церинг не спрашивал, он утверждал. Да с такой уверенностью, словно доносил до аудитории непреложную истину, например, что Земля вращается вокруг Солнца. Или что дважды два – четыре. При этом лама прекратил играть взглядом в пятнашки и сосредоточился на Рерихе.
– Наша цель… да… нет… не сама гора. – Николай Константинович потеребил бородку, явно сомневаясь, стоит ли откровенничать с первым встречным, пусть даже и ламой. – Мы не собираемся совершать восхождение, в этом вы правы, любезнейший Церинг. Я намерен сделать несколько эскизов и… возможно, исследовать местность.
– Ты хотел увидеть Белуху, но не здесь.
– Что значит «не здесь»? – вскинулся Хорш.
А