Мимо тазика. Евгений Лалетин
гонки одного из ценных кандидатов в депутаты. В отличие от своего напарника он выглядел смуглым, худощавым и больше смахивал на представителя с Кавказа, чем на жителя российской сельской глубинки. Сергей, занимающийся продажей спортивного питания, всем своим видом показывал, что ему проще решать задачи силовой направленности, нежели думать головой. Позднее, по фотографии, накаченного кунака обвинят в членстве в организованной преступной группировке. Он, насупив брови, будет сидеть, коротко подстриженный, на каком-то корпоративе в чёрном пиджаке в окружении пакетов с яблочным соком. То, что это не коньяк, никто не заметит.
– Будем мочить прохиндея Кукыркина за махинации с паями. Он народные земли распродаёт своим знакомым по льготной цене. А с других шкуру дерёт, не выполняя распоряжение Правительства о развитии малоэтажного строительства. Социальная справедливость должна восторжествовать, так как перед Законом все равны. И чиновник, и простой сельский труженик. Это позволило бы увеличить рождаемость, создать дополнительные рабочие места, засеять рожью поля, накормить страну. Сейчас главная проблема – голод голодных и сытость сытых.
– Не надо Цветаеву цитировать. Это сладкое слово «выборы», когда деньги девать некуда. Хватит официальные лозунги проповедовать, они отвлекают людей от хлеба насущного. Ближе к делу давай, – перебил оратора Евгений, – политграмоту будешь избирателям читать. Что ещё можешь добавить? Административная поддержка есть? Сколько стоит победа?
– Неофициально есть, но не все «за». Не знаешь, кому платить. Там идёт борьба группировок за право пилить бабло. Ворюга Кукыркин в своё время колхоз «Глубокие ямы» обанкротил. Газа нет, водопровода нет, дорог нет…
– Чтобы тропинки к главной яме, где стратегический навоз преет, не привели, – сострил Андрей.
– А я сделаю сельское поселение «Дятлово» образцовым хозяйством, – продолжил Никита, не обращая внимания на реплику, – газифицирую, заасфальтирую дороги…
– Засыплю говн…ую яму, – снова вставил Андрей.
– Не хохми, – оборвал соратника Никита, – люди спят и видят Кукыркина за решёткой с бутылкой водки в руках.
– Почему? – удивился Евгений. – Гуманизация института исполнения наказаний в виде материальной помощи для первого года отсидки?
– Пьёт много, поэтому жалость в народе вызывает. Постоянно твердит: «Я свой, большеямковский». Как стакан залудит, начинает рассказывать сказки про светлое будущее в одном отдельно взятом поселении. Всем – всё поровну раздать, поделить. А наутро с похмелья опять буржуином становится.
– Так он «большеямковский или «глубокоямковский»? – переспросил внимательно слушающий политически перенасыщенную речь Сергей.
– Какая разница, в какой тонуть, у начальства руки по локоть в грязи замараны, – вставил Андрей, – слушай анекдот: «Один гражданин решил баллотироваться на выборную должность и пришёл заручиться у вышестоящего руководства:
– В бандах