Два императора. Дмитрий Дмитриев
и губернатор крепко обнялись.
– Теперь дело осталось за Сергеем, – сказал князь Владимир Иванович.
– Да, за ним, князь! У дочери и спрашивать нечего: по всему заметно, что князь Сергей ей нравится.
– А все же, Дмитрий Петрович, спроси!
– Знаю, спрошу, неволить не буду. Я у дочки спрошу, а ты у сына. Так по рукам, князинька?
– По рукам, по рукам. Я с сыном буду говорить.
– А я с дочерью. Устрой, Господь, в добрый час!
Генерал Сухов усердно перекрестился.
Бал продолжался до самого утра; во всю длинную ночь весело пировали гости, радушно угощаемые добрым хозяином. Танцы почти не прерывались; князь Сергей весь вечер танцевал с одной Ириной на зависть другим барышням и на пересуды их маменек и бабушек.
– Посмотри-ка, Анна Ивановна, как молодой князь увивается около губернаторской дочки, – ехидно говорит полная некрасивая дама, мать шести дочерей, слегка толкая локтем свою соседку, сухопарую даму.
– Смотрю и удивляюсь, Татьяна Федоровна, – улыбаясь, отвечает та.
– Впрочем, удивляться нечему, – это так понятно.
– Вы думаете, молодой князь женится на ней?
– Натурально! Невеста завидная – ведь губернатор миллионы имеет.
– И что хорошего нашел он в этой девочке?
– Не понимаю, какая-то сухопарая…
Вот двое молодых людей, провинциальные львы, одетые по-парижскому, ведут между собою такой разговор.
– Я просто завидую князю! – говорит один.
– Еще бы не завидовать! – отвечает другой.
– Красавица и миллион приданого.
– А что для тебя лучше, Пьер, – красота или миллион?
– Понятно, миллион.
– А князь будет обладать и миллионом, и красотою.
– Военным счастье!
Почти перед утром накрыли ужин, тоже роскошно сервированный.
После ужина гости стали разъезжаться – кому близко было до дому; многие остались ночевать и в отведенных им комнатах расположились спать на мягких диванах и постелях. Мужчины – на половине князя, а женщины – на половине Лидии Михайловны.
Опустела великолепная зала; музыканты тоже ушли отдохнуть – в продолжение дня и ночи они почти без отдыха играли. Огни везде погашены, и в огромном княжеском доме настала тишина. Все спало крепким сном.
Глава XXI
Сергей, по приезде в Каменки, рассказал отцу и матери все, что с ним случилось на войне; он с большим чувством и жаром описывал, как на ферме доброго австрийца Гофмана нашел себе радушный прием и как молодая девушка, Анна, ухаживала за ним во время болезни, заботилась и не отходила от него.
– Я много, много обязан Гофману и его милой дочери! Они спасли меня от смерти, – такими словами закончил молодой князь свой рассказ.
– О, если бы мне увидать Анну – я бы ее расцеловала! – громко проговорила Софья, со вниманием выслушав рассказ брата.
Старый князь ничего не сказал; он встал и стал задумчиво ходить по комнате.
– Что же, за их уход надо послать им денег, –