Гибель Армады. Виктория Балашова
а брак с Марией, Слава Богу, сорвался. Иначе она бы сейчас имела куда большую поддержку благочестивого короля Испании, Филиппа Второго, Скупого, Осторожного, Короля-паука…
Елизавете захотелось поговорить: тишина становилась невыносимой. Она позвонила в позолоченный колокольчик.
– Найдите графа Лейстера. Пусть он срочно явится ко мне, – она повертела перо в руках, – дело государственной важности.
Дадли явился через час, запыхавшийся от быстрой ходьбы, но, как всегда, улыбающийся и галантный. Он склонился к руке Елизаветы.
– Ваше Величество хотели меня видеть? – спросил он, выпрямившись.
– Наша ревностная католичка продолжает плести против меня интриги. – Елизавета бросила на стол пачку писем. – Вот, ты ведь видел, что там написано. Кроме борьбы за веру здесь внутри Англии идет борьба за трон. Мой трон! – Королева выпрямила и без того прямую спину еще сильнее. – Мы предоставили Марии убежище в нашей стране. И что получили? Черную неблагодарность. Заговор, цель которого – убить законную королеву!
– Что вы намерены предпринять? – граф внимательно посмотрел на Елизавету. Он чувствовал ее нерешительность, но пока не мог понять, как действовать ему самому. Для этого следовало разобраться в истинных желаниях королевы.
– На эшафот. – Елизавета показала пальцем на лежавшую перед ней бумагу.
– И ты не в силах решиться, Бэт? – так обращаться к королеве мог себе позволить лишь он. – Почему? Разве это не заслуженная кара для той, которая не захотела быть благодарной по отношению к тебе? Тем более, так постановил суд. Были рассмотрены доказательства, включая письма, что лежат перед тобой. Мария подписала себе приговор, откровенно излагая на бумаге вынашиваемые планы.
– Казнь Марии вызовет скандал. Всех остальных участников заговора давно казнили…
– Разве тебя когда-нибудь смущали скандалы? – Дадли улыбнулся. – Ничего страшного не произойдет. Тебя могут опять проклясть, не более. Остальные казнены, следует казнить и Марию. Ну, только если не так жестоко.
Елизавета прошлась по комнате, крепко сжав руки перед грудью. За последние месяцы она успела не раз вспомнить, как участники заговора умирали в ужасных мучениях по ее личному приказу. Говорить вслух о том, что ей была противна сама идея казни, лишения жизни человека, пусть и достойного именно такого конца, королеве не хотелось даже Роберту. Он же стоял, наблюдая за ней и терпеливо ожидая продолжения разговора.
– Пожалуй, я подпишу приговор. Но распоряжусь не казнить Марию до тех пор, пока я не дам отдельное указание. Мне не хотелось бы принимать скоропалительных решений.
– Ты можешь подписать позднее. Зачем подписывать заранее? – Дадли удивился. Разобраться в том, что творится в голове у его подруги детства, ему иногда удавалось с трудом.
А Елизавета явно повеселела. Она махнула рукой в сторону бумаги.
– Некоторые мои советники очень настаивают на подписании. Я подпишу. А эшафот подождет, – в ее голове