Круглый год с литературой. Квартал четвёртый. Геннадий Красухин
орден «Служение искусству».
Любопытная книга. Кое-что в «Слове» Сбитнев прочитал заново и, должно быть, правильно. Какие-то тёмные места в памятнике разъяснил. Но меня удивил один апологет Сбитнева, пересказывающий его концепцию, которая высмеивает именование князя Олега, названного «почему-то по-хазарски каганом».
Но в написанном на век раньше «Слова о полку» «Слове о законе и благодати» митрополит Илларион именует князя именно каганом – верный признак того, что это заимствование из хазарского жило в языке того времени.
Другое дело, что по Сбитневу в подлиннике не «кАган», а «кОганя», которую он переводит как «кроха», «дитя».
Сбитнев приписывает авторство «Слова о полку Игореве» Болеславе, дочери великого князя киевского Святослава. Его расшифровка авторской подписи очень любопытна. Странно, что о ней, кажется, до сих пор не высказался ни один из авторитетных учёных, изучающих русскую древность!
В детстве мне очень нравилась книга Алексея Свирского «Рыжик». Трогательная история маленького оборвыша, которая заканчивалась необычно – смертью лучшего друга Рыжика, запомнилась надолго.
Это потом, прочитав автобиографическую книгу Свирского «История моей жизни», я понял, что автор – не просто дореволюционный писатель, как я решил поначалу, но что он пережил революцию и писал ещё и после неё.
Алексей Иванович Свирский родился 8 октября 1865 года. Как и его герой, он с детства стал беспризорником и начал бродяжничать по стране. Причём география его бродяжничества обширна. Он исходил всю Россию, побывал в Константинополе, в Персии, работал в Донбассе, на Волге, в Крыму, на Кавказе. Даже в Туркестане собирал хлопок.
Писать стал рано. Любимого моего «Рыжика» написал в 1901–1904 годах. А до этого написал рассказы и очерки о босяках, которые печатал в периодических изданиях и собрал в книги «Ростовские трущобы» (1893), «В стенах тюрьмы» (1894), «По тюрьмам и вертепам» (1895).
Конечно, на память сразу приходят «Петербургские трущобы» В. Крестовского. Да, Свирский продолжил его традицию. Он пишет рассказы и очерки о беспризорных детях, которые тоже собирает в трёхтомнике «Несчастные дети» (том первый – «Мир трущоб», том второй – «Мир тюрем», том третий – «Мир нищих и пропойц»).
Еврейские погромы, которые застал Свирский, стали толчком к написанию «Еврейских рассказов» (1909), «За чертой» (1912), «В дни бесправия» (1927), «Евреи» (1934).
После революции Свирский член объединения писателей «Кузница». Но его рассказы о послереволюционном быте неудачны. Похоже на тот случай, о котором мы говорим: автор одной книги. Свирский хорош там, где он пишет на совершенно определённую тему, связанную с бродяжничеством, с беспризорничеством, с тяжёлым бытом рабочего люда.
Умер 6 февраля 1942 года.
Андрея Донатовича Синявского (родился 8 октября 1925 года) я помню в основном по статьям и особенно по рецензиям в «Новом мире» А. Твардовского. Видел его несколько раз в ИМЛИ, но знакомы мы не были. Последней его работой, которую я прочитал до его ареста, была вступительная статья к стихотворениям Б. Пастернака, вышедшим в серии «Большая библиотека поэта».
А