Миро-Творцы. Сергей Иванов
горожане заглядывали сюда редко. А самых любопытных отсекал высокий забор, по верху затянутый проволокой. И лучше б они не пытались его перелезть, поскольку тогда их встретили бы свирепые псы, больше похожие на медведей.
Сейчас Дворец выглядел темней, чем обычно, и – заброшенным. Это не слишком расходилось с истиной, ибо многие росичи уже убрались отсюда в Замок. Но осталось их тут больше, чем в порту, – непросто съехать с места, которое обживали годами!
Ходульник перевалился через забор, едва не обрушась набок. Затем расправил, сколько смог, суставчатые лапы и почапал через кусты, стараясь не слишком ломиться. Вокруг мелькали косматые тени, точно стая гигантских волков, настигших жертву, – но сверху, да еще из-за брони, на них можно было взирать без страха.
Все ж устарела здешняя оборона! – подумал Вадим. Не для наступивших времен и не для новых противников. Даже против пеших латников собаки вряд ли выстоят. Ну, завалят нескольких – а дальше что, как прогрызться через доспехи?
Остановив ходульник вплотную к Дворцу, Вадим спрыгнул наземь, потрепал загривки набежавшим псам, сразу его признавшим, и гулко стукнул в огромную дверь, похожую на крепостные ворота. На законный вопрос: “Кого черт принес?” – он живо назвался, пока изнутри не принялись палить. Сейчас же был опознан и допущен во Дворец – даже с радостью, поскольку здешний гарнизон свели до минимума, лишь бы стянуть побольше сил к Замку. Правда, для страховки сюда отправили “ворона”, усадив на крыше.
Обменявшись с гардами новостями, Вадим по роскошной парадной лестнице поднялся к жилым покоям. Следовало разобраться, что его сюда притянуло. Неспроста же он поспешил во Дворец, лишь только наломал дров в блокгаузе, – наверняка и тут припасена работенка!.. Интересно, какая?
Надеясь на подсказку, Вадим раскинул мысле -облако , выискивая странности. И сразу наткнулся на первую.
Все подведенные к Дворцу кабели: тивишные, телефонные, трансляционные, – в конце концов смыкались в один узел, затаившийся под крышей. Вадим отыскал его без труда – тем более, планировку дома представлял неплохо. Оказался узел внутри крохотной комнаты, заставленной столами и приборными стойками, освещенной экранами – а больше света и не требовалось. По центру каморки, как в центре паутины, угнездился квадратный человечище, вросший в крутящееся кресло. Был он могуч и мясист, точно самые матерые из крутарей, но рыхловат в сравнении с ними. И значит, свои массивы получил по наследству, а не в награду за упорство.
– Привет, Гога, – сказал Вадим. – Далеко ж ты запрятался!
Не отнимая толстых пальцев от клавиш, системщик рассеянно оглянулся и мотнул крутым подбородком на свободный стул: погоди, мол, я сейчас. Вадим послушно сел, обождал с минуту. Затем Гога удовлетворенно сложил руки на животе, еще подросшем с последней встречи, развернулся вместе с креслом и расплылся в улыбке.
– Все дороги ведут, – изрек он, – если по ним идти. Я знал, что наши пути пересекутся. Чтоб ты, да не на острие!..
–