Динка. Динка прощается с детством (сборник). Валентина Осеева
и думает о чем-то своем; Марина тоже замолкает. Она очень устала и переволновалась, но на душе у нее радостно.
– В общем, я успокоилась, – говорит она, помолчав.
– А я забеспокоился, – серьезно отвечает Костя.
– Почему?
– Да потому что не все еще сделано!.. Да, кстати! Сегодня Алина наконец получила то, что я ей обещал, – вспоминает вдруг Костя.
– Да? Но я немножко побаиваюсь, что она перестарается, – говорит Марина.
– Может, и перестарается, конечно, – соглашается Костя, – но зато я совершенно уверен, что не пропустит…
– А вы серьезно думаете, что эта фигура может появиться на нашем горизонте?
– Я думаю, что может.
Разговор снова замолкает. Они подходят к калитке. Костя молча пропускает Марину вперед. На террасе горит лампа, но дети уже легли. Кати тоже не видно. Марина осторожно отворяет дверь в свою комнату, зажигает свечу и достает из-за корсажа сложенный вдвое конверт.
– Здесь записки из камер… – тихо говорит она.
Костя оживляется:
– От него тоже?
– Да, и от него… Он здоров, настроение бодрое, – коротко сообщает Марина.
– Вы просили ему сообщить о том, чтобы он был готов?
– Конечно.
– Ну, я пойду! Спасибо вам…
Марина снова провожает Костю до калитки.
– Если что-нибудь понадобится, я извещу вас, – говорит он, торопясь уйти.
Впервые за много лет дом Арсеньевых кажется ему чужим, и, одиноко шагая по кратчайшей тропинке через лес, он чувствует себя разбитым и осиротевшим.
Но Марина не знает этого. Она просто удивляется, что Костя так быстро ушел.
На дорожке слышно тихое покашливание. Около террасы появляется Никич.
– Пришла? Ну, слава богу! А я тут по-стариковски захандрил было… Смотрю на часы и думаю: ну как не приедет она нынче! – тихо говорит старик.
– Вот глупости! – улыбается Марина. – Никогда не беспокойтесь за меня. Это совсем лишнее.
Успокоенный Никич идет спать. Дети тоже спят. Одна Алина ждет мать.
– Что ты не спишь, Алина?
– Я сейчас лягу. У тебя все хорошо, мамочка?
– Все хорошо. Ложись скорей, уже очень поздно, – целуя ее, говорит мать. Она недовольна тем, что Алина каким-то болезненным чутьем всегда угадывает дела взрослых. Нехорошо это – все-таки она еще девочка.
Из сада, медленно поднимаясь по ступенькам на террасу, входит Катя.
– Где ты была? – удивляется сестра. – Я только что приехала… Заходил Костя…
– Я слышала… Он уже ушел?
– Конечно, ушел, – пожимает плечами сестра.
Оставшись наедине с Катей, она передает ей все подробности своей встречи с надзирателем тюрьмы, где сидит Николай, товарищ Кости.
– Ты знаешь, старику очень трудно быть в роли надзирателя, он давно хочет уйти и работает там только по нашей просьбе. Я много узнала от него интересного… Между прочим, хорошо помнит Сашу… – Марина задумывается и вдруг живо говорит: – Я у них обедала… И вот посмотрела