Жизнь с переводом. Илья Райх
с тощими морщинистыми руками решительно смотрела на нас. Так драматично мы на каникулы еще не уходили.
Завуч попросила встать старосту. Анна Антонова встала со стула.
– Какая симпатичная девочка, – комплимент звучал со зловещей предосторожностью. – Подойди ко мне, встань рядом.
Анна подошла, встала рядом и опустила глаза.
– Скажи мне, дитя, у кого из класса самые большие проблемы с математикой?
Анна подняла взгляд, посмотрела недоуменно, пожала плечами.
– Ты не знаешь? Значит, ты плохо справляешься с обязанностями старосты, если не знаешь, у кого проблемы с учебой, – упрекнула она Анну. Та покраснела, было видно, как она вспыхнула, глаза налились слезами, но Антоша держалась.
Таисия Венгеровна подошла к столу, сделала паузу, но на уже высохший стул Надежды Васильевны сесть не рискнула. Открыв журнал, она громко произнесла фамилию: «Худобаев». Он встал, она скомандовала ему: «Принеси мне свой стул». Денис нес его без охоты, перед ним сидел Федор, которому пришлось отъехать вперед к доске, чтобы пропустить одноклассника. Денис поставил стул перед завучем, на что она еще раз громко скомандовала: «Поставь к столу, а тот можешь взять себе». Денис вернулся на свое место, но присел на пустующий стул с соседнего ряда.
– Я не разрешала тебе садиться, встань, – опять обратилась Таисия Венгеровна к нему.
Денис встал, но на его лице, как и на лицах Белозерчева и Фазылова, которым она приказала встать следом, не было страха, вся троица пребывала в индифферентном состоянии. Она подошла к ним, попросила открыть портфели.
– Показывайте, что у вас там, давайте, выворачивайте все наизнанку!
Из портфелей посыпались учебники, тетради, ручки, карандаши, всякие безделушки…
– Это что? – спросила она у Ролана, взяв в руки рогатку.
– Так…
– Это я конфискую.
Она заглянула под парту Ролана, приказала вывернуть карманы. Кроме огрызков помятых бумаг и начатой упаковки жевательной резинки она ничего не обнаружила. Двое других тоже успели вывернуть карманы, ожидая своей очереди. Но завуч остановилась, она не могла не заметить, что эта троица из числа трудновоспитуемых детей проявляла ко всему происходящему полную безучастность. Значит, это не они.
– Возможно, я ошиблась, – признала свою ошибку Таисия Венгеровна.
Это означало одно: поиски одноклассника или одноклассницы, по чьей вине Надежда Васильевна загремела в больницу, продолжатся.
– Но я обещаю, вы не выйдете отсюда, пока я не найду виновного. Или вы сами скажете, кто это сделал, или этот негодяй должен встать и сознаться.
– И ему ничего не будет? – с умилением в голосе произнес Ролан.
По классу прошелся легкий смешок.
– Нет, но это зачтется при выборе наказания.
У всех в классе пронеслись в голове байки бывалых о чтении Пушкина, которого мы еще не успели изучить, но уже возненавидели. Школа умеет