Лебединая Дорога (сборник). Мария Семёнова
по земле. Видга вскочил и рванулся, едва не сломав вцепившуюся руку. Но Скегги повис на нём как клещ:
– Не ходи туда!
Жестокий удар пришёлся в лицо, из носу мгновенно хлынула кровь. Однако оторвать Скегги могла разве что смерть.
– Не ходи туда! Только раб мстит сразу, а трус никогда!
Видга снова ударил его – так, что потемнело в глазах. Скегги повторил, слабея:
– Только раб мстит сразу, а трус никогда…
Гисли лежал лицом вверх, и его глаза были раскрыты. В горле торчала стрела. Ладонь по-прежнему стискивала меч. А дух уже шагал к воротам Вальхаллы, чтобы подождать перед ними вождя и вместе с ним войти в обитель Богов. И видел с небесных гор, что долго ждать не придётся.
По лицу сына Ворона текла кровь. Она заливала глаза, и не было времени смахнуть её рукавом. Халльгрим рубился молча и от этого выглядел ещё страшнее, чем был. Хотя куда уж страшнее: Виглафссон!
Ещё трое попали под его меч и умерли, даже не простонав. Наверное, дух Гисли теперь сражался с ними на небесной дороге, веселя могучего Бога войны. Новый противник метнул в Халльгрима нож. Бросок был искусный, сын Ворона еле успел повернуться на пятках. Лезвие вспороло куртку, обожгло бок. Новая рана – которая по счёту? Он не знал. Только то, что не было здесь бойца, способного уложить его смертельным ударом. Его измотают раны, но это будет потом. Ещё нескоро…
У того, бросившего нож, висел на руке красиво разрисованный щит. Халльгрим обманул парня, заставив прикрыть голову, и ударил по ногам. Тяжёлый меч вошёл в тело, и парня словно бы переломило пополам. Халльгрим близко увидел молодое лицо и то, как разом схлынула с него вся краска. Увидел рот, открывшийся сперва беззвучно. Воин выронил щит, судорожно стиснул руками бедро, начал медленно падать – и тут-то закричал от боли, какой его крепкое тело не ведало отродясь.
Добить бы его – но не было времени. Нападали и справа, и слева, и спереди. Перепрыгивали через корчившееся тело. Халльгрим отгонял их страшными и спокойными ударами, не давая оттащить себя от Гудрёда, тяжело дышавшего за спиной. Он не ошибся, взяв с собой Олавссона. И Гисли. Добрая свита – не стыдно будет предстать с ними перед Отцом Побед.
Несколько раз, расшвыряв нападавших, Халльгрим улучал мгновение посмотрел на фиорд. Всё-таки надежда живёт до последнего, чуть ли не дольше самого человека. Не случится ли чуда, не явится ли из-за мыса чёрный корабль под полосатым парусом, спешащий на помощь?.. Но нет, видно, этого не было суждено.
Только далеко-далеко, в ущельях каменных гор, клубились, ползли через заснеженные перевалы, падали в чашу фиорда тяжёлые штормовые облака.
А потом Гудрёд охнул и привалился к его спине, оседая на землю, и Халльгрим понял, что остался один.
Скегги сидел под деревом, размазывая по щекам кровь. Видга стоял рядом и, дрожа, смотрел на ворота, за которыми продолжались крики и шум. Просто смотрел, и такая мука была на его лице, что собственные болячки казались Скегги безделицей. И ведь он всё-таки удержал сына вождя…