Черное сердце. Бывают люди, которые видят насквозь. Екатерина Мельникова
это. В данный момент все хорошо. Ко мне приходи завтра, а я пока пойду, посижу за стойкой, раз пригласила послушать песню. – Улыбнулся Петр. Он двинулся к двери, и девушка отступила, пропуская его.
– Петя…
Это было самое сладкое за последние годы его жизни – услышать свое имя из уст Карины.
– Да?
– Я оказалась на пьедестале успеха, и платой за него стало это горе?
– Нет! – сразу же ответил Петр, словно сама подобная мысль возмутила его. – Во всем, что случилось, виноват посторонний человек. Вы с мужем при своем уважении ко всем, своей вере в силу доброты и в любовь никогда не заслужите расплаты за успех.
– Но мы ее получили.
– Вы пережили вовсе не то, и не потому, что ты думаешь. Виноват какой-то циничный отвратительный человек. Но не ты. Вы с Джорданом ведь православные люди?
– Да.
– Мы обязательно найдем и накажем этого человека, но когда все кончится, простите его. Просто простите, искренне. А настоящая слава, кстати, у вас еще впереди! Продолжайте писать музыку – это один из самых верных способов прикоснуться к сердцам.
Прежде чем уйти, Петр нежно сжал ее плечо, а Карина, снова выйдя на сцену, весь вечер чувствовала его присутствие, хотя ни разу на него не посмотрела. Его радужная энергия и теплота придавали девушке сил сейчас, когда ее муж не может помочь ей, поскольку самому необходима немалая выдержка. После выступления она описала коротким взглядом барную стойку, где наконец-то заметила Петра. Он аплодировал стоя.
Открыв глаза следующим утром, Карина сразу начала думать, как попасть на сеанс к Петру втайне от Джордана. Она не хотела ничего скрывать от любимого, но лучше расскажет, если появится положительный результат. Если нет, она просто забудет об этом.
Руки Джордана обвились вокруг нее. Карина услышала, что он проснулся. И, видимо, в хорошем настроении, потому что сразу начал предлагать завтрак в постель.
Карина не любила есть в постели, поэтому через несколько минут пришла на кухню, куда ее позвал муж. Он приготовил омлет, бутерброды и чай. Когда она проходила мимо, его рука остановила ее, и Джордан, прошептав что-то нежное, сладко поцеловал жену в губы.
Сначала девушке кусок не лез в горло – она задумалась о том, что ей придется прятаться от любимого. Впервые в жизни. Но ей в этот момент казалось, что она поступает больше правильно, чем подло.
– Как-то ты неохотно ешь. – Негодующе сказал Джордан. – Невкусно, да?
– Очень вкусно, но аппетита почти нет.
Парень проглотил то, что жевал, и сказал, беря в ладони ее руку:
– Это из-за моих истерик. Мне пора научиться сдерживаться и знать, как себя вести. Короче повзрослеть, стать умнее. Прости меня.
– Не извиняйся, я тоже долго кричала в первые дни, обвиняя всех на свете. Тебе повезло не слышать меня.
– Мы это, на врачей будем управу искать или нет? Надо разобраться, по какому праву они приняли за нас