#любовь, или Куда уплывают облака. Михаил Самарский
Ты хоть понимаешь, что он не испугался четверых человек и рисковал, если не своей жизнью, то здоровьем точно? А теперь скажи мне: много сейчас таких пацанов? Ты посмотри, что вокруг творится: малейшая опасность получить в морду – большинство хватает ноги в руки и сломя голову – бежать. Нет, вы посмотрите на него, а он приходит и просит посадить пацана в тюрьму. Ты чего, гражданин? Ты в своем уме?
– Когда это мы с вами, товарищ капитан, перешли на «ты»? – процедил сквозь зубы Нестеров. – Что вы себе позволяете?
– Что я себе позволяю? Да мне плевать! – ответил Бутов. – Я сам выбираю, с кем мне говорить на «ты», а с кем – на «вы». Лично с тобой мне говорить на «вы» не хочется, потому что ты подлец и…
– Ну, это уже слишком, – перебил Нестеров, – вы не боитесь, что…
– Ничего я не боюсь, – полицейский повысил голос. – Представь себе, не боюсь. А вот ты бойся! Я возьму сейчас и закрою тебя на сорок восемь часов. Хочешь?
– Вы чего? – вытаращил глаза Нестеров. – За что это вы меня закрывать собрались?
– За попытку дать взятку сотруднику полиции, – скривил рот Бутов.
– У вас есть доказательства? – надменно ухмыльнулся Виталий Васильевич.
– Представьте себе, есть, – следователь кивнул головой в сторону миниатюрной камеры под потолком. – Она, голубушка, все пишет: и видео, и аудио, так что не отвертишься.
Нестеров побледнел. Дело принимало неожиданный поворот.
– Это противозаконно, – нахмурившись, сказал Нестеров.
– Ну не вам же только нарушать законы! – рассмеялся Бутов. – Или привыкли играть в одни ворота? Хозяева жизни? Это тебе не в твоей фирме…
– Послушайте, – перебил Нестеров, – почему вы так себя ведете? Зачем вы мне грубите, пытаетесь унизить?
– Обидно? – усмехнулся следователь. – А вот теперь сядь и подумай, что ты предлагаешь. Значит, о дочери ты своей беспокоишься, а то, что парню сломаешь всю жизнь, тебя это мало волнует? А ты пробовал с ним поговорить? Ему всего шестнадцать лет. Еще неизвестно, кто из него вырастет. Зачем же искусственно делать из него преступника? Ты, что ли, в школьные годы не дрался с пацанами? Не влюблялся в девчонок? А если бы тебя кто-то определил в таком возрасте в места не столь отдаленные, где бы ты и кем сейчас был? Совал бы пачки денег следователю или стоял бы на перекрестке с протянутой рукой? Или я не прав? Давай, уж если начал говорить, то будем говорить по-мужски. И не важно, говорим мы на «ты» или на «вы». Я свое мнение высказал, я считаю твою просьбу подлой. Теперь ты говори.
Виталий Васильевич неожиданно изменил тактику и одобряюще закивал головой:
– Да, пожалуй, с вами трудно не согласиться. Что-то я не подумал сразу. Наверное, отцовские чувства затмили… Словом, Константин Михайлович, я все понял. Давайте свернем этот разговор. Надеюсь на ваш профессионализм. Поступайте, как знаете. Прошу меня понять и извинить. Действительно, я повел себя в данной ситуации не совсем красиво. Пожалуйста…
– Хорошо, – кивнул следователь головой, – вы свободны.
Виталий Васильевич протянул на прощание