Изменение маршрута. Остросюжетный роман. Борис Штейман
господа! Кофе готов! – возвестила торжественно Ленуся.
– Перейдем в столовую! – предложил Аркадий Михайлович. – Мне Ленуся говорила, что вы к ней проявляете интерес. Я считаю, что центральная симметрия на порядок выше, чем осевая! И в данном случае это подтверждается. Женщина в центре симметрии, а мужчины уравновешивают композицию! Поэтому все связанное с оружием может иметь и корыстный интерес!
Столовая, как впрочем и вся квартира, была выдержана в стиле «дом преуспевающего адвоката-врача-инженера начала века».
– Это, разумеется, шутка! А не попытка шантажа!.. Но в принципе таким образом может быть предотвращен стихийный захват оружия взбунтовавшимися массами! – продолжил Аркадий Михайлович начатую мысль. – А когда концентрация оружия контролируется, тогда, естественно, ничего страшного произойти не может… И вообще мы с вами можем открутить ленту назад, ну, как в кино, и немного переиграть. С того момента, как вы входите ко мне за автоматом. Ну как, идет? – Он испытующе посмотрел на Евгения Павловича.
– Вы знаете, я придерживаюсь другого взгляда на время, историю и, конкретно, человеческую жизнь. Даже если я соглашусь на ваше, безусловно, заманчивое предложение, то к величайшему сожалению все снова будет так, как было. Нет-нет, я не фаталист, – предупредил Евгений Павлович возражения собеседника. – Тут дело в другом, и не потому, что это не может повториться. Совсем наоборот. Все происходящее именно повторяется. И каждый раз одинаково. Соответственно полностью стираясь из памяти. Но при стирании бывает брак. Вот нам и кажется, что все с нами происходящее уже когда-то было, временами, конечно.
– Это любопытно… Но, увы, лишено правдоподобия, на мой непросвещенный, конечно, взгляд. Я – не интеллектуал, я – практик. Поэтому возможен, например, обмен на милицейский наган, со шнурком. Для удовлетворения какой-нибудь странной прихоти. А для чего, собственно, и жить, как не удовлетворяя самые смешные, естественно, на первый взгляд причуды. По-моему, только так и можно сопротивляться, конечно, в какой-то очень незначительной мере собственной несвободе.
– Я должен откланяться, – произнес Евгений Павлович. – Служба-с!
– А может быть, останетесь? У нас сегодня, ну не то чтобы прием, а так, соберутся знакомые, интересные люди, получите удовольствие. Будут и очень хорошие женщины.
– Женщины? – засомневался Евгений Павлович: «Может, действительно остаться? Пожалуй, все же не стоит…» – и, приняв окончательное решение, добавил: – К сожалению! Увы!
– Ну что ж! Тогда не смею задерживать! – любезно закончил разговор хозяин дома. – Рад был познакомиться!
– Взаимно, – не менее любезно попрощался Евгений Павлович.
Глава пятая.
Подпорченные всходы
«Запорожец» двигался между стандартными девятиэтажными блочными домами. Илья свернул на широкую пешеходную асфальтированную дорожку.
– Ты нарушаешь! – заметил было задремавший Евгений Павлович.
– Нам