Собрание сочинений. Том первый. Рассказы и повести. Сергий Чернец
в телегу запрягал уже с 12 лет. Возил навоз на поля, в колхозе подрабатывал, осенью горох и люцерну на силосную яму. Летом с конями в «ночное» ходил на реку, на заливные луга. Так и вырос я в деревне. У нас была трехлетка школа в колхозе. А потом мы ходили через лес, за 8 километров до села. Вместо церкви в селе сделали клуб, кино показывали, на сцене плясали, а не знали что там алтарь святой. Сейчас, вроде бы, восстановили уже Храм. А тогда я в кино не ходил никогда все детство.
Я привык на природе, на рыбалку с малолетства бегал и в лес по грибы да по ягоды. Один только неприятный осадок несу с тех далеких детских лет, друзей у меня и не было близких. Меня не приняли в пионеры и комсомольцем я не был. Молва в деревне быстро распространяется и все в школе знали меня, что я поповский и крестик я носил и крестился и молился при всяком случае. Ведь и мама, и бабушка мои были сильно верующие, а религия в те времена не приветствовалась. Но у нас в доме собирались на церковные праздники и молились много народу с трех окрестных деревень. Я научился молитвам рано, маленьким мальчиком я наслушался рассказов из жития святых, а потом сам читал много книжек религиозных. Ну и Библию конечно.
После школы я хотел поступить в семинарию сразу. Но тогда считалось, что семинария – выше высшего образование, и были ограничения для приема на учебу, только определенное количество, 25 человек на факультет и все. Ездил я в Загорск (Сергиев посад, сейчас) – на одно место 6 человек – и я не поступил. Хоть я был отличник по всем школьным предметам и экзамен вступительный сдал хорошо, но кто-то был лучше. Тогда меня направили в Духовное училище в город Казань. Там учились 3 года и выходили диаконы. Учился я хорошо и в казанском училище, а с середины второго курса переведен был в Загорск, все-таки. Были священники, которые хорошо знали моего дедушку, они и ходатайствовали за меня. У семинарии не было общежития для всех студентов, и мне предложил местный семинарист, из Московской области родом, снимать квартиру в Москве. Так мы жили в Ховрино, а ездили в Загорск.
Когда я уже практиковался в служении в Храме, с четвертого курса, я решил не принимать ответственный сан священника, как бы считая себя недостойным. Я принял первый монашеский постриг, стал рясофорным монахом. Попросил перевода, и уехал в город Тобольск, в Тобольскую Духовную семинарию.
«И с моим отцом, знаешь ли, беда случилась» – говорил я, когда Изэрге Сиртак поведал мне, что его отец умер от водки.
Моего отца парализовало: левую сторону полностью. Он лежал, не мог говорить даже ладом.
Так я и семинарию не смог, не успел закончить, и сан монашеский принять не успел. Игумен, старший в монастыре, сказал: «Нельзя быть двуличным перед Богом. Будешь служить Богу для людей, а вместо молитвы об отце думать будешь! Иди в мир. Устрой в миру все дела, получи от отца благословение. Тогда и придешь в монастырь!». Получил я отпуст в мир.
Приехал к отцу и в больнице