Алая песня таленгов. Владимир Владимирович Нащёкин
силу людей на расстоянии, превращая их в немощных стариков. Ты уж подскажи, как её изловить, что делать.
– Разумеется, – карлик приосанился. – Будем следовать по следам на деревьях, всем быть начеку, потому что Лидра эта сожрёт и не заметит. Всем ясно?
Словно услышав его слова, бледные узоры на дереве вспыхнули ослепляющим золотистым пламенем так, что двое стражников взвыли и упали на землю, карлик отшатнулся, едва не выронив посох, а лицо капитана стало похоже на выражение сумасшедшего из больницы Семи Мучеников.
– А я что говорил? – карлик зачем-то поправил мантию и перехватил посох, картинно взмахнув им перед глазами изумлённых солдат. – Пугает, значит. Но мы-то не корм для острозубов, нас такими штучками не возьмёшь, верно? – воины ответили кислыми минами, давая понять, что с удовольствием имели бы дело с десятком острозубов, чем с Лидрой. – Тогда трое вперёд, а я буду делать самое главное – прикрывать сзади.
Отряд медленно продвигался по лесу около часа, изредка натыкаясь на покрытые узорами деревья, которые напоминали жутких сияющих бледным светом великанов.
Оринферт заметил, что здесь рисунки стали попадаться чаще, будто какой-то призрачный художник намеренно оставлял следы, привлекая внимание. Но зачем? Кому нужны эти игры в лесу?
Уж лучше отсидеть подряд несколько лекций в Академии, а затем драить все полы в аудиториумах, чем пробираться по ночному лесу в компании этих дуболомов-стражников!
Вот угораздило же его ввязаться в такое дело! Надо было попросить награду вдвое, а лучше втрое больше, чем предложил этот скупердяй трактирщик! Или с гордо поднятой головой отказаться и поискать дело подостойней – пусть бы трактирщика сожрала ночью эта гадина, как бы она не называлась. Люди если на что и годны – так это на корм зверям и тварям лесным, а карлики должны по их трупам пролезать как можно дальше, пока есть возможность. Впрочем, самые талантливые (если среди людишек вообще таковые есть) заслуживают того, чтобы жить в рабстве у карликов, о да!
Оринферт представил, как Эктора разрывает на части жуткое существо, состоящее из одних зубов и клешней, как кровь вредного и жадного трактирщика фонтаном бьёт на землю, а он продолжает истошно визжать – настроение тут же стало улучшаться. Перед глазами алой пеленой возник вполне натуральный мираж дёргающегося в агонии Гонтирса, который…
– Всем приготовиться! Лучники! – заорал капитан так, что карлик вздрогнул и выронил посох, но к счастью, этого никто не заметил. – Здесь что-то неладное, нутром чую! Эй, чароплёт, освети чащу впереди, пока нас тут не порешили.
Оринферт стиснул зубы и выпустил созданный заранее синий огонёк, который послушной бабочкой полетел куда указывал обнажённым мечом капитан.
– Клянусь больницей «Семи Мучеников», – выдохнул капитан. – Я такого не видел даже в резне под Вендебором! Веласте, спаси и сохрани нас от беды!
Двое молодых стражников