Детонация. Василиса Раса
даже его ледяное сердце?
Ледяное до оплесневения. Работа и окружение очень к тому располагали. И он продолжал черстветь, иногда, очень редко, недоумевая, зачем же в академии их учили музыке и танцам. Понятно, что задания бывают разной глубины, но ведь курирующие настаивали, что и то и другое умение просто жизненно необходимо абсолютно любому офицеру. Грэм не спорил. Однако проверить это возможности, к счастью или к несчастью, не представилось. Ни разу. То ли задания были не те. То ли жизнь.
И ночью… дрэкран её побери, эту самую ночь! Он даже подумал, что был бы совсем не прочь изобразить парочку не самых сдержанных па с тоненькой блондинкой, которую держал в то мгновение в руках и которую пришлось почти раздеть в своей собственной постели. Она вырубилась (естественно, не без помощи) прямо на его глазах, в кресле, едва не опрокинув на себя остатки кофе. Он чудом, точнее, рефлексами, успел поймать чашку. А так пришлось бы раздевать полностью.
Тяжело ему далась прошлая ночь.
Грэм поднял голову и глубоко вздохнул, кажется, успокаиваясь.
На ней был чёрный и слишком обтягивающий термокостюм. Настолько слишком, что он мог легко различить цветочный рисунок кружев под ним.
Мужчина шумно втянул воздух носом. Он снова чувствовал подступающее раздражение. Бедлам совершенный.
Хотя чего ещё было ожидать от смазливой, взбалмошной звезды, скачущей из страны в страну за сенсацией. Только вот он, Грэм, её сенсацией не станет.
Он работал уже больше половины дня, закрывшись в кабинете. План операции был закончен, трижды проверен и дважды утверждён. Грэма волновали детали. Детали всегда были очень важны. К примеру, какого года выпуска будет локомотив. Или кто из диспетчеров будет в этот день на дежурстве. Состав семьи машиниста, вернее, отсутствие таковой. Наличие металлических заграждений на переездах. Деталей были тысячи. Автоматический анализатор не мог предусмотреть всё, проработать человеческое отсутствие логики, форс-мажор и простую глупость. Это должен был сделать Грэм.
Девчонка вела себя тихо, и он почти забыл о ней. Пока из-за двери к нему не проник запах. Пахло едой. Чем-то очень простым и невыразимо вкусным. Мужчина поморщился и свернул расчёты. Поднялся, тряхнул головой, прогоняя усталость, разминая затёкшие мышцы. Шагнул к двери и, распахнув, чуть не налетел на Карри. Та стояла, опустив голову и подняв кулачок вверх, намереваясь постучать. Замерла на миг, хлопая растерянно яркими, тёмно-серыми глазами. Да и он тоже хорош, отшатнулся слегка даже.
Она нашлась первой.
– Пойдёмте обедать, – произнесла так холодно, что, если бы не его армейская выдержка, аппетит отбила бы точно.
Грэм ответил не теплее:
– Благодарю, – и направился к столу.
– Я позволила себе воспользоваться только этим, извините, – она указала на стол чётким, коротким жестом, и Грэм косо улыбнулся одной половиной лица.
– Не стоило беспокоиться, – подчёркнуто вежливо ответил ей, – тем не