Возвращение к истоку. Сергей Зайцев
ли что выведет на моей бывшей родине. Ключевое слово ― «бывшей».
К месту говоря, я абсолютно не опасался, что меня кто-то узнает…
– Ну и что чувствуешь?
Неожиданный вопрос вывел меня из состояния внутреннего созерцания, заставив перевести взгляд на бикаэлку. Всем своим видом выражая этакую ленивую скуку, Зайда, тем не менее, краем глаза приглядывала за квадратом на посадочном поле, в центре которого разместился «макси». Других кораблей на поле не было, подозрительные личности вокруг тоже не шастали, но она приглядывала по привычке, въевшейся в сознание за несколько десятков лет работы на внешнике. Немудрено ― именно она по должности отвечала за безопасность людей и имущества с «Забулдыги».
– Любопытство, ― ответил я, улыбаясь как можно безмятежнее. ― Я чувствую любопытство. И все.
– Как это ― все? ― Зайда скептически приподняла брови. ― А как насчет трепета в груди, щемящего узнавания, обостренной вспышки ностальгии и радости от возвращения? К примеру, не хочешь сбегать пометить территорию, как в сопливом детстве?
– Вот за что ты мне всегда нравишься, Зайда, ― за неизменное чувство юмора. Никогда не упускаешь возможности позубоскалить на мой счет.
– Стараюсь, племяш, стараюсь. Как свалился на мою голову, так и стараюсь.
Зайда отвернулась, снова уставившись бдительным оком на челнок.
С тех пор как по всем документам я превратился в ее сводного племянника ― полукровку-бикаэльца, она не оставляла насмешливо-покровительственный тон. Я видел, что ей откровенно нравится эта игра; с собственными детьми у Зайды как-то не сложилось, и сфабрикованное родство доставляло ей определенное удовольствие, хоть как-то реализуя дремавшие в глубине души этой сильной и волевой женщины материнские инстинкты. Что ж, я не против. У нас с ней отличное взаимопонимание, и ее опека никогда не бывает назойливой, она всегда тонко чувствует момент, когда следует остановиться.
«А ведь она совсем не изменилась за эти годы», ― неожиданно понял я, продолжая разглядывать Зайду в профиль, разглядывать так, словно видел ее впервые. Наверное, именно возвращение на Полтергейст заставило меня взглянуть на нее по-новому, как и на все вокруг. Как и всякая бикаэлка, Зайда обладала невероятным для обычных людей ростом, даже сейчас, сидя, она выше меня на голову. Двести тридцать восемь сантиметров ― не шутка. Добавьте к росту мощное телосложение, причем ни грамма жира, сплошные мускулы, и вы получите примерное представление об ее физическом облике. Черты лица немного тяжеловаты, но весьма выразительны, рыжевато-шоколадную кожу ― «фирменный» цвет бикаэлок, покрывает золотистая роспись затейливой татуировки. Густые иссиня-черные волосы заплетены в короткие, до плеч, косы, по две с каждой стороны они подковой огибают уши. Когда Зайда поворачивает голову, особым образом распушенные кончики кос с тихим шелестом чиркают по плечам ― это ее фишка.
А ведь она и одета почти так