Смерти нет, я знаю! Правдивая история о том, что нас ждет за последней чертой. Лаура Лейн Джексон
Я достаточно знала об этих ярких снах, чтобы понимать их реальность. Маме кое-как удалось меня успокоить. Она заверила меня, что все домашние живы-здоровы. Остаток утра и весь день я провела, молясь, чтобы телефон не зазвонил. Час проходил за часом, никаких страшных новостей не поступало, тревога понемногу начала отступать.
В восемь часов вечера телефон все-таки зазвонил. На том конце провода раздался голос одного из моих школьных друзей.
– Лаура, у нас горе, – сказал он. – Джон умер.
Джон был на церемонии вступления в студенческое братство в Беркли, и накануне вечером он изрядно выпил. Среди ночи, чуть ли не в 3 часа, ему позвонил кто-то из братства и потребовал срочно прийти в корпус, где накануне и проходил праздник.
– С тебя уборка помещения, раз ты новенький, – так сказали Джону однокашники.
Джон возражал, мол, он еще слишком пьян. Но братья настаивали, поэтому он кое-как оделся и поплелся выполнять распоряжение.
С грехом пополам он навел порядок, а закончив, вылез через окно на пожарную лестницу. Члены братства часто покидали корпус по пожарной лестнице. Но Джон был еще пьян, поскользнулся и оступился. Пролетел три этажа и рухнул на асфальтовую дорожку.
Падения никто не видел. Никто не знал, что он там. Поэтому он лежал на асфальте, без сознания, истекая кровью. Его нашли лишь несколько часов спустя. К тому времени он был мертв.
Согласно рапорту полиции, Джон истек кровью из-за травмы головы. Но умер он не от падения, а скорее от потери крови. Тело его обнаружили ровно в 9 утра по тихоокеанскому времени. То есть ровно в полночь по нашему нью-йоркскому времени – в ту самую секунду, когда я пробудилась от своего сна.
Полиция также говорила, что, скорее всего, Джон несколько раз приходил в сознание. Либо он не мог позвать на помощь, либо никто его не слышал.
Но я-то слышала.
Я была раздавлена. Когда приятель сообщил мне горестную весть по телефону, я закричала в голос. Выпалила ему про свой сон. Мне было плохо, я чувствовала себя проклятой. Это подтверждало, что мое уродство, источник моих способностей, имеет злую природу. Иначе почему я откуда-то почерпнула предвестие о смерти Джона, а предотвратить ее не смогла? Почему сон мне показали, а воспользоваться информацией для спасения жизни возможности не дали? Что это за дар такой, который больше похож на болезнь, который приносит мне только ужас и беспомощность.
На следующий день после известия о гибели Джона я покинула Бингемтон и поехала домой, на Лонг-Айленд. Встретилась кое с кем из школьных друзей, и мы отправились к Джону домой, чтобы принести соболезнования его матери.
Она была убита горем. Сложила все студенческие пожитки Джона в гостиной и сказала, что мы можем забрать эти вещи на память, если хотим. Я смотрела, как некоторые из ребят набросились на его вещи – футболки, книги, диски, кроссовки. Меня затошнило от этого зрелища. «Прекратите!» – хотелось крикнуть мне. Но я промолчала. Просто стояла и чувствовала себя еще более одиноко.
Следующий день прошел как в тумане. Во время похоронной процессии