Большая книга одесского юмора (сборник). Роман Карцев
эту историю я и должен был рассказать моему случайному собеседнику тогда, у рухнувшего дома, в ответ на его вопросы: «Да сколько же все это может продолжаться?» и «Кто же мы такие, в конце-то концов?»
А закончил бы я ее так:
– И знаешь, мой неизвестный друг, чем дольше я живу, тем больше мне кажется, что дело здесь вообще не в секретарях и не в большевиках, а дело здесь в удивительной способности нас всех, рожденных на этой земле, дернуться иногда в сторону нормальной жизни, но тут же повернуться и снова брести по оврагу за каким-то очередным призраком.
И продолжаться это будет до тех пор, пока представительницы прекрасной половины нашего населения не перестанут быть вот такими же наивными козочками, а представители сильной половины – соответственно…
Спасибо за понимание.
Репа и Баренбрикер
Году в шестьдесят шестом товарищ Репа, работник отдела пропаганды райкома партии, решил перейти на службу в КГБ. А хоть простым оперуполномоченным! В зарплате он при этом терял, но уж очень хотелось товарищу Репе еще с детских лет подержать, так сказать, в руках «карающий меч революции». Не получилось. Товарища Репу завернула медицинская комиссия, так как ему не удалось пройти психиатра.
Но через пару лет в КГБ открыли отдел по борьбе со всякими там инакомыслящими, и кого же брать в этот отдел, если не человека, который много лет просидел на культуре и пропаганде, к тому же с детства мечтал…
На медицинской комиссии зануда психиатр опять было заартачился. Но с ним поговорили где следует. И он сказал: «Хорошо. Я дам товарищу Репе справку, что он нормальный. Но учтите: если Репа нормальный, то тогда ненормальные все остальные!» – «А остальные нас не интересуют!» – ответили психиатру. И зачислили товарища Репу в КГБ. И не каким-нибудь оперуполномоченным, а сразу начальником нового отдела. Так что он и в зарплате выиграл. Вот что такое идеологически правильная детская мечта!
Понимая, что Одесса – город специфический и самым главным врагом его отдела является международный сионизм, товарищ Репа вызвал к себе на беседу председателя еврейской общины Ицхака Рувимовича Баренбрикера. И был промеж них разговор, ставший потом легендой.
– Гражданин Баренбрикер! – строго сказал товарищ Репа. – Какие процессы происходят в одесских околосинагогальных кругах?
– Околокаких, вы говорите, кругах? – переспросил престарелый Ицхак Рувимович.
– Повторяю, – еще более строго сказал товарищ Репа. – Какие процессы происходят в одесских околосинагогальных кругах?
– Ах, вот вы о чем… – сказал Баренбрикер. – Да какие там у нас процессы!.. Было бы о чем говорить! Последний процесс был четыре года назад, когда судили Левку – заправщика сифонов. Дали ему полтора года, можно сказать, ни за что… А с тех пор нету у нас вообще никаких процессов! Все наши евреи живут тихо. Соблюдают социалистические законы. В смысле: не попадаются. Так что…
– Гражданин Баренбрикер! – совсем уже строго перебил его