Эволюционные и «революционные» изменения государственно-правовой формации. С. Г. Павликов
это всего лишь личная позиция, а жизнь неумолимо свидетельствует: перевороты, революции, заговоры были, есть и будут. К сожалению, российская история изобилует фактами революций и переворотов, игнорирования институтов народного волеизъявления; так, Л. Троцкий презрительно отзывался о референдуме: «методы демократии имеют свои пределы. Можно опрашивать все пассажиров о наиболее желательном типе вагона, но невозможно опрашивать их о том, затормозить ли на полном ходу поезду, которому грозит крушение»[10]. Современные «революционеры», например, А. Навальный, нередко, утверждают, что «эволюция лучше революции»; однако они не забывают добавить: «если завтра люди решат, что не могут больше терпеть, выйдут на улицы и потребуют свободных выборов, я в них буду обязательно участвовать и буду претендовать на лидерские позиции»[11].
Думается, что мы не драматизируем ситуацию, ибо многие политики, исследователи занимают весьма самонадеянную и опасную позицию: «у нас есть свой план спасения России, в конце исполнения этого плана мы власть передадим народу России. И только потом будем заниматься вопросом, какой именно режим в стране лично нам больше подходит» [выд. авт.][12]. Однако актуальность обращения к указанным проблемам обусловлена и не только столь «наивными» призывами. Зачастую, даже юристу-профессионалу не так просто уяснить юридическую правомерность трансформации государства и права.
Классическим примером являются события осени 1993 г., когда имело место противоборство Президента и Парламента и обе стороны активно формировали новые правовые акты, формально – легитимными, но противоположные по содержанию. Кто же тогда представлял легитимное государство и творил «народное» право? В этом случае противоборствующие стороны ассоциировали себя с народом России, каждый лидер считал противника предателем интересов россиян, нарушителем норм Конституции. Сложность в том, что на паритетных началах не признавалась легитимность актов, соответственно, Верховного Совета или Президента России. Так, после появления Указа № 1400 «О роспуске Парламента» Р. Хасбулатов назвал произошедшее «классическим государственным переворотом[13]. Однако такую же оценку дает Б.Н. Ельцин действиям народных депутатов: «…Это была борьба против Президента, борьба за власть….Если говорить более точно – это была тщательно продуманная попытка переворота»[14].
Действия какой стороны более соответствовали критериям «права», действующей Конституции и законодательству? Однозначного ответа нет до сих пор. Соответственно, возникает вопрос о том, не является ли более позитивным и безопасным путь более «мягкой» реформации государства и права и, в частности, путь реформ? На практике разграничить эти институты не так просто и иная «реформа» по своим последствиям (например, в России конца девяностых годов прошлого века – это фактическая смена государственно-правовой формации) сопоставима с «революцией». Как писал Б.Н. Ельцин, реформа –
Троцкий Л.Д. История русской революции. Т.2. М.: Терра, Республика, 1997. С. 162.
Цит. по: Воронков К. Алексей Навальный. Гроза жуликов и воров. М.: Эксмо. 2011. С.339.
Мухин Ю.И. Код Ельцина. М.: Яуза, 2005. С. 85.
Иванов И. Анафема. СПб: Палея, 1995. С. 67.
Ельцин Б.Н. Записки Президента. М.: ИД «Огонек», 1994. С.324.