Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью. Повседневная жизнь Российского императорского двора. Игорь Зимин
с императором, ничего из вышеописанного не упоминает. Впрочем, возможно Николая Павловича тогда больше беспокоила предстоящая свадьба его младшего брата Михаила.
Так или иначе, но с отделением гангренозного струпа припухлость ноги начала быстро уменьшаться, «слупление кожицы после рожи скоро окончилось и самая язва постепенно очищалась, и дно ее, т. е. надкостная плева, стала покрываться новою организациею (granulation). Язва перевязывалась простою мазью из спермацета[678] и вся нога по-прежнему покрывалась штиблетом из ароматных трав».
Перевязка ноги проводилась два раза в сутки – утром в 7 часов и вечером в 11 часов. Наконец доктор Д. К. Тарасов, проживший рядом со спальней Александра I 26 дней, 7 февраля 1824 г. получил возможность вернуться домой, являясь в Зимний дворец в указанные часы только для очередной перевязки. Александр I распорядился наградить лечащего врача Тарасова чином надворного советника, 6000 руб. ассигнациями и должностью домашнего врача великого князя Михаила Павловича.[679]
Некоторая информация о ходе заболевании содержится в письме императрицы Елизаветы Алексеевны к матери (18 февраля 1824 г.): «Я не сдержалась, потому что Виллие после всего этого, а также и других шумных визитов Николая и Михаила, нашел усиление лихорадки и настоятельно требовал дать Императору отдых. Я и говорила в этом смысле, умоляя Императрицу не беспокоить его маловажными делами… невольный ужас, особливо при его словах: „Не знаю уж, то ли от болезни, то ли из-за возраста, но во мне нет сил бороться, как прежде, с болезнью“». Далее императрица упоминает, что для нее было счастьем подавать супругу ужин во время его болезни. В заключение письма Елизавета Алексеевна констатирует, что ее отношения со свекровью порождали «соперничество в семье» и часто вызывали у нее «такое чувство, будто я его любовница или же мы в тайном браке».
22 февраля 1824 г. Александр I первый раз после болезни выехал из Зимнего дворца на прогулку. Нога продолжала его беспокоить, поскольку оставался небольшой отек. Николай Павлович записал 29 февраля: «К Ангелу, ждал, вошел, говорил, страдает от опухоли на ноге». Тем не менее на Масленицу Александр I выезжал верхом, при этом он продолжал носить повязку на ноге и на голени у него оставались «две маленькие язвинки, и вся голень, припухала». Нога беспокоила Александра I по крайней мере до лета 1824 г..[680]
Поправившись, Александр I возобновил свои поездки по стране. 14 мая 1825 г. барон И. Дибич писал графу А. Аракчееву из Варшавы: «Государь Император, слава Богу, в совершенном здоровьи; нога Его Величества с самаго приезда совершенно выздоровела. Его Величество чувствует только со времени последняго вояжа и еще прежде онаго некоторый ревматизм в правой руке, который однако ж, слава Богу, без всяких последствий и в котором чувствует уже значительное облегчение».
Случались ли серьезные хирургические травмы у Николая I
Самую серьезную травму Николай Павлович получил во время одной из своих многочисленных инспекционных
Спермацетовая мазь обладает противовоспалительными и регенерирующими свойствами, глубоко увлажняя и питая кожу.
Последнее распоряжение было изменено, и домашним врачом к великому князю назначили Виллие 2-го, племянника лейб-медика Виллие 1-го и тоже Якова Васильевича.
Великий князь Николай Павлович упоминает в записной книжке: «Ангелу перевязывают ногу, Виллие, Тарасов, небольшая язва и припухлость» (19 июня 1824 г.); «Ангел… нога нехорошо» (20 июня 1824 г.); «Ангел не приходит из-за своей ноги… Ангел страдает от боли в ступне» (30 марта 1825 г.).