Иствикские вдовы. Джон Апдайк
культа Амуна, дезавуируя таким образом революцию Аменхотепа Четвертого, который принял имя Эхнатон. Об Эхнатоне вы, без сомнения, достаточно наслушались от других гидов: религиозный радикал, возможно безумец, который возжелал отменить культ Амуна и многобожие в пользу Атона – солнечного диска. Он перенес столицу Египта из Фив в город, который построил и назвал Эхнатоном. Тутанхамон унаследовал власть после его зятя Сменхкары и сам был его зятем, поскольку еще в детстве его женили на третьей дочери Эхнатона. Тутанхамон был грустным десятилетним мальчиком, когда взошел на престол, и девятнадцатилетним юношей, когда умер. Изначально он назывался Тутанхатоном – от имени солнечного диска. Но затем переменил свои убеждения – так правильно сказать по-английски? – и вернул жрецам Амуна, чье имя означает «сокрытый бог», их былую власть. Изменил ли он свои убеждения на самом деле? Кто знает… Египет мог принять монотеизм задолго до вторжения ислама. Вы, конечно же, все видели сокровища Тутанхамона, составляющие славу Каирского музея. Вы можете себе представить их в беспорядке напиханными в эти маленькие камеры? От этого становится грустно, не правда ли? Жрецы использовали юношу, чтобы вернуть Амуна, а потом спровадили в загробную жизнь – вероятно, отравили. В древности политика была не менее поучительной, чем теперешняя.
Этой репликой он заслужил вежливые, усталые, озадаченные смешки. Если он имел в виду Мубарака, то играл с огнем. Если Буша и Шарона, то это была преднамеренная грубость. Так или иначе, пресытившиеся гробницами туристы хотели пить, и пора было возвращаться на корабль, в бар, за судани и араком со льдом, а на следующее утро вылетать в Каир, в Париж, во Франкфурт, Токио, Нью-Йорк. В аэропорту Кеннеди, этом старом обшарпанном порту в воздушном океане, Джейн и Александра, проведшие вместе, без перерыва на выходные, двенадцать дней, делившие друг с другом ванные комнаты и ночную темноту, выговорившиеся до предела, весьма надоевшие друг другу, если честно признаться, были готовы расстаться и отправиться восвояси: Александра в Форт-Уорт, Даллас, и далее в Альбукерк, Джейн – в Ла-Гуардиа, откуда шаттлом – до Бостона.
– Я получила большое удовольствие, – промурлыкала Джейн голосом, в котором особого удовольствия отнюдь не ощущалось. – Как замечательно было побыть с тобой, Великолепная.
– Я наслаждалась каждую минуту, – солгала Александра. – Нил, жара, корабль, пирамиды, гробницы… Эти настенные росписи – смуглые люди с прямыми волосами и миндалевидными глазами за своими повседневными занятиями: присевшие на корточки, за едой, что-то несущие, срезающие папирус. Или играющие на арфе – помнишь ту картину? Они любили жизнь. Кажется, анкх, так они ее называли?
– Да. Давай в ближайшее время еще куда-нибудь съездим.
– Насколько ближайшее? Я ведь не ты. Мне нужно накопить денег и передохнуть.
– Год или два?
– По-моему, было бы чудесно, – Александра сделала робкую попытку прощупать почву, –