На тёмной стороне тебя. Не доверяйте красивым незнакомцам…. Эль Эбергард
сказал Стефан тоном ценителя и нетерпеливо произнес – Ну, так как насчет моего предложения?
Я все смотрела на музыканта и настойчивость, с которой меня собирались отсюда увести, неожиданно привела меня в боевую готовность.
– Хочу послушать музыканта. Давай остановимся здесь.
Должно быть, Стефан удивился, что ему противоречат. Музыка, это то единственное, чему я не нахожу компромиссов. Если я позволяла, например, Нике рядить меня в ее любимые наряды или ходить с ней на вечеринки, то это не означало, что я послушалась бы ее и перестала бы играть на скрипке, когда она настойчиво рекомендовала сменить скрипку на бас-гитару.
Так же случилось и со Стефаном. В самом деле, почему нельзя было послушать, как играет скрипач и что за спешка с экскурсией?
– Хорошо, – с неудовольствием сказал он, не выпуская моей руки.
Мы подошли еще ближе. Перед музыкантом стоял открытый футляр от скрипки и там лежали несколько монет и разноцветных бумажек. Я с досадой вспомнила, что при мне совсем мало денег и принялась мысленно себя ругать за несобранность. Деньги бы в любом случае мне пригодились, если бы возникла какая-нибудь непредвиденная ситуация.
Скрипач доиграл сочинение «Адажио Мольто» Вивальди, и присел передохнуть, чтобы налить себе горячего чая из термоса. Руки у него были белые и сухие от мороза, а губы обветрились и потрескались. Только глаза светились тем самым огнем вдохновения, что спасает в лютую стужу и при нестерпимой жаре. Я знала, что такой огонь был способен зажечь пламя в сотнях людей, способных воспринимать звучащую музыку.
Такой же огонь согревал меня одинокими и бессонными днями или вечерами, давал надежду и желание жить, творить и надеяться на собственное счастье.
Люди вокруг начинали мерзнуть, приплясывая. Я видела, что они боролись с желанием услышать продолжение концерта и желанием найти место потеплее, чтобы согреться. Но пальцы скрипача еле сгибались, а его заработок был слишком скуден, когда как он явно рассчитывал провести здесь еще не один час.
Я высвободила руку из железных пальцев Стефана, не оглядываясь на него, и шагнула к скрипачу. Он поднял на меня удивленное лицо, потирая пальцы. Я показала на скрипку и спросила:
– Вы позволите, если немного поиграю вместо Вас? Я профессиональная скрипачка.
Он замешкался, осмысливая вопрос, а потом задумался, и я поняла причину его сомнений. Возможно, он предположил, что в таком случае ему придется поделиться своим заработком. Я поспешила его успокоить:
– Пожалуйста, не беспокойтесь. Мне не нужны деньги, просто я целых три дня не играла и соскучилась по смычку. Можно?
Наверное, один музыкант всегда поймет другого музыканта. Особенно, если оба только и живут тем, что извлекают из семи нот гениальные творения иных музыкантов, живя в этот момент вихрем непередаваемых ощущений, волнующих душу.
Скрипач улыбнулся мне сухими губами и бережно передал мне скрипку:
– Играйте на здоровье.