Ошибка Синей Бороды. Фантастический мистический роман. Ирина Лем
в сутолоке пассажиров, несущихся сломя голову к собравшемуся отправиться поезду.
Ни одного человека, ни одной живой души. Ни случайной птички под потолком, ни бездомной кошки у радиатора. Странная пустота. Пугающая. Нереальная.
Усугубленная тотальной тишиной.
Когда Жюль замолк, пустота замолкла вместе с ним. В ушах зазвенело от абсолютного беззвучия, которое заставило напрячься.
В пустом зале, где лампы горели изо всех сил, освещая необитаемое пространство, рождественские гирлянды радовали неизвестно кого, объявления приглашали обращаться за информацией в закрытые окна, повисло бесшумное напряжение – предвестник беды.
Молодых людей обуял ужас. Приковал к полу. Неизвестно – от чего, но от чего-то определенно и грозно надвигающегося. Уже не хотелось ни видеть людей, ни слышать объявлений по радио – то и другое показалось бы обещанием беды. Одно желание овладело – поскорее отсюда исчезнуть.
Желание-то было, а возможности исполнить – нет. Телами овладел парализующий ступор.
– Джингл белс, джингл белс, джингл ол де вэй… – Вдруг и ниоткуда грянула песня, отразившаяся грохочущим эхом от стен и потолка. В другой обстановке – веселая, безобидная. В оглушительной тишине вокзала прозвучавшая как разряд грома с карающих небес.
Жюль и Жаннет синхронно вздрогнули, оглянулись. Сзади стоял искусственный Санта в натуральную величину и, забавно покачиваясь в ритм, распевал рождественские куплеты. Никогда в жизни молодые люди не испытывали такого пронизывающего ужаса. Всего лишь – от детской песенки.
– А-а-а! – беспомощно, бессвязно пробормотала Жаннет, будто собралась сойти с ума. Глаза ее округлились и потеряли концентрацию. Лицо приобрело бессмысленное выражение.
Жюль ощущал страх с сердцебиением и новым дрожанием коленок, почву для чего подготовила недавно явившаяся химера. Как мужчина понимал: именно от него требуются действия по спасению.
Каким-то необъяснимым внутренним напряжением сил он сумел преодолеть оцепенение в конечностях и замешательство в серых клетках мозга. Схватив подругу за руку, потянул к противоположному от перрона выходу – в город. Безошибочно определив: там спасение. Шумы и движение. Улицы, транспорт, магазины, бары – населенные сородичами. Там продолжается жизнь, и они снова составят часть ее. Существование в толпе, а также в стае или стаде – способ выживания у млекопитающих.
Оказавшись в привычном окружении, ум встанет на место. Потому что тишина и одиночество – не для слабаков. Внезапно оказаться на не обитаемом людьми и звуками пространстве, даже вдвоем с любимым человеком – слишком сильное испытание для психики. Неудобство, которому не стоит без предупреждения подвергать себя в крайне социализированной действительности. Чревато сдвигом от неподготовки…
Они бежали, и топот каблуков раздавался громовыми раскатами в высоком, пустом пространстве. Казалось,