Скальпель. Вячеслав Воронов
я добрался, наконец, до дверей квартиры, рубашка моя взмокла и прилипла к спине, чего я не любил. Во всем теле, особенно в ногах, я ощущал усталость, хотя кроме поездки в центр города и посещения лекции ничем сегодня не занимался. Единственным моим желанием было – умывшись холодной водой, улечься на диван. Хорошо хоть в офис ехать сегодня было необязательно.
Руслан был дома. Он уже успел побывать на улице, о чем говорило красное, как арбуз в стадии полной спелости его лицо, и я понял, что он гонял во дворе в футбол. Я упрекнул сына – зачем он бегал, как полоумный, по такой жаре. Руслан ничего не ответил, виновато уставившись в пол. Я вспомнил, как сам в детстве носился с мячом по стадиону, презрев и жару, и холода с дождями, и пожалел о резком тоне своих слов. Чем же ребенку заниматься на каникулах, если не играть в футбол. Всё лучше, чем сидеть за монитором, с головой погрузившись в отупляющую охоту за какими-нибудь монстрами.
«Будете в поте лица добывать хлеб свой», – почему-то пришло мне в голову, а они, дети, странное дело, в поте лица добывают неземной восторг и блаженство, несомое бесшабашной энергией игр. «Пойди хоть умойся, что ты ходишь такой красный», – обронил я примирительно, и Руслан покорно побрел в ванную.
В свою очередь, вволю наплескавшись холодной водой, я с облегчением улегся в спальне и нехотя взял лежавшую на тумбочке книгу. Это был Достоевский. Раньше, во времена юности, меня притягивала классика, и я не без душевного трепета впитывал в себя прозрения мудрых классиков, но сейчас эти творения казалась мне если не странными, то нудноватыми точно. Без особого интереса пробежав пару страниц, я подумал, что на сегодняшних курсах тщедушным с виду лектором создавалось настроение, схожее с состоянием души Раскольникова. Топором, конечно, размахивать не призывали, но стремление переступить через себя, через условности, сдерживающие общество в развитии, добиваться своего, несмотря ни на что, прививалось.
Эта мысль показалась мне забавной. Я полистал еще немного и услышал телефонный звонок. Трубку взял Руслан, но сразу принёс ее мне.
– Да, – сонным голосом промычал я, но никто не ответил. – Аллё! – уже более сердито выдал я.
– Ну как, ничего маска? – услышал я тот же вызывающе нахрапистый голос. – Похоже, правда?
Сердце почему-то начало набирать обороты в моей груди, хотя я не сразу сообразил, что собеседник имеет в виду. Когда до меня дошло, я застыл.
– Какая маска? – пролепетал я в трубку, и тут же, повинуясь нараставшему чувству протеста и желанию показать, что оседлать меня кому бы то ни было не удастся, повторил уже более злобно: – Какая к черту маска? – О-о-о, это уже другое дело, в голосе рычание! Сам знаешь, какая, похожая на рожу, что валяется у тебя дома.
– Кто ты такой… и чего тебе надо, я не пони…
– Конечно, не понимаешь, да тебе и не надо понимать! Главное, чтобы ты понял другое – всю серьезность ситуации. Если уж сел в лодку – придется плыть.
– Какую еще лодку? Послушай…
– Нет,